Возвышение Меркурия. Книга 9

— Когда Романовы престол забрать хотели, да мятеж учинили, я верен присяге остался. Хотя, не держала она меня силой тогда. Мёртв был тот царь, которому я в верности клялся. Но Оболенские слова не нарушают. Потому пошёл я против тех, с кем раньше бился бок о бок. Убивал их, не щадя и забирал жизни. А что потом было? Помнишь ведь?

На лице Голицына появилось мрачное выражение и он коротко кивнул.

— Наградили тебя. Высшей наградой империи. И отправили охранять границу.

Собеседник цокнул языком и крутанул поднимающийся вверх правый ус.

— Где-то на той границе, моих потомков на полк сейчас наберётся.

Теперь Ярополк усмехнулся.

— А то я не знаю, что ты с ними связь держишь, да подарками каждый год одариваешь. Некоторых и вовсе делу ратному учишь.

Увидев лёгкую растерянность на лице старого товарища, успокаивающе добавил.

— О том только я и ведаю. Ещё пара родов рядом крутилась, но я их людей вырезал. А потом и рода те как-то угасли, умерев на мечах моих вассалов. Никто не знает, сколько там твоих внуков с десятком приставок «пра» бегает. Только я сам, да ближники. Разведка рода не участвовала.

Кавалергард несколько мгновений помолчал. Наконец склонил голову.

— Благодарю, Ваше Сиятельство. А что до беседы нашей — надоели все интриги эти. Отрок тот силён, бесспорно. Дракон у него призрачный имеется, камень оживший да говорящий. И внутри мощи прорва. Но такое бывает, сам знаешь. Рождаются ещё гении.

Голицын озадаченно хмыкнул.

— Дракон значит, живой камень и прорва мощи? А ты когда его оценивал, то с кем сравнивал? С собой?

Нахмурившись из-за ноток в его голосе, Оболенский махнул головой.

— Нет, конечно. Куда ему до меня? С сыном своим сравнивал, с Сашкой. Отрок тот почти также силён.

Теперь из груди его собеседника вырвался тяжелый вздох.

— Также силён, говоришь. Вот интересно, удивишься ты, узнав, что этот отрок только недавно в студиозусы пошёл? На бумаге, до сих пор таковым и является. В твоём университете, учится, к слову. А совсем недавно, когда та схватка в порту была, никакой силы близкой к твоему Сашке, в помине не было. Не пахло даже. Обычный Одарённый. С какими-то техниками непривычными, да. Но если замерить чистую силу, он и на Мастера не тянул. А сейчас ты его с сыном вровень ставишь, который каждого третьего князя в бараний рог скрутить может.

На момент замолчав, неожиданно усмехнулся.

— Вспомни, сколько времени прошло. И подумай, как он мог так быстро подняться, да кем может оказаться.

Оболенский сделал большой глоток вина. Его глаза заблестели, а на лице появилась довольная усмешка.

— Не пахнет от него ничем гадостным. Не из Чёрных он, это точно, Да и против них сам выступил. И не из масонов. Ничего такого я тоже не почуял.

Голицын скептически поморщился.

— А кто тогда? Древней крови в нём нет, на учебе пробыл всего ничего. Зато в очистке Пробоев отличился сразу. А потом в Мурманске фон Корфов разделал и тварь Чёрных одолел.

С сомнением покачав головой, повернулся к Оболенскому.

— Тебя, к слову не смущает, что они не сопротивляются пока? Где те полчища монстров, о которых твердила разведка? Где удары неведомой силы? Где уничтоженные города? Что Сарматов говорит? Его же твой Сашка взял. Наверняка и допросить успел, пока в столицу вёз.

Допив очередной бокал, кавалергард покрутил в руках пустую чашу. Задумчиво обронил.

— Может оно и к лучшему, что пока нет ни монстров, ни городов в руинах. Хоть разберёмся со всем спокойно. Потом всё одно, вылезут. А Сарматов… Много он чего сказал. Разного да занятного. Как всё, закончится, я в Тибет наверное слетаю. Проверю кое что.

Договорив, снова принялся наполнять бокал, а Голицын осторожно уточнил.

— О чём именно этот Сарматов рассказывал? Версия с Андреем Лаптевым подтвердилась? Замешан только он?

Оболенский замер, наблюдая за вином, которое быстро наполняло бокал. Завершив процесс ещё какое-то время молча постоял на месте.

— В деле с Чёрными, да. Но ты же вчера видел Ольгин дворец? Барьеры сияли на полную.

Ярополк непонимающе нахмурился ожидая продолжения, а кавалергард развернулся к нему и неожиданно усмехнулся.

— Пока твоя гвардия, вместе с Волконскими да людьми Дарьи, потрошили Чёрных, гренадёры забрали троих людей. Все из масонов, что императора в первые дни болезни посещали. Тихо взяли. Ни одного живого свидетеля не оставили. И знаешь, что самое интересное? Ольгин дворец так и стоит в режиме осады. До сих пор. Контуры на максимуме, а все солдаты стянуты к месту службы. Демид изготовился к смертному бою. То ли штурма ждёт, то ли сам что готовит, под прикрытием.

Князь Голицын свёл вместе брови и побарабанил по рукояти меча. Обдумал услышанное. Вздохнул.

— Значит и Хранителей тоже придётся под нож. Тяжко будет. А если в цитадели запрутся, да помощи просить у своих начнут, так вовсе кровью умоемся.

Оболенский махнул рукой.