— Третье отделение под властью императора. Пока никто коронацию не прошёл, и речи быть не может, чтобы их на дыбу тащить. Ни у кого такой власти нет. А если ты на Сходе думаешь их обвинить, то князья не поддержат. Это с императором, Третье отделение для них страшно своей силой. А пока его нет, каждый на себя кусочек государевой власти тянет.
Помрачневший Шуйский оглянулся на коридор. Прищурившись, на мгновение замер. Вернув внимание на князей, продемонстрировал им свои зубы.
— Так то оно так. Но мысль одна у меня есть. Только вот, Трубецкой с Мстиславским приземлились. Сейчас подойдут и обсудим все вместе.
Глянув на Голицына, добавил.
— Только сначала вы промеж собою замиритесь. Да так, чтобы без дураков. Крови в прошлом пролилось немало. Ни к чему её множить, да из-за обид старых, рушить будущее своего же наследия.
Ярополк помолчал, смотря чуть в сторону. Наконец кивнул.
— Если из них никто виры требовать не станет и разговор поведут, как подобает, замиримся. Большего обещать не стану.
Сибирский князь кивнул, удовлетворенный ответом, а рядом послышался голос Оболенского.
— Слушайте, а давай ночью, впятером на пару часов в Стамбул? Весело будет. Обещаю.
В него уткнулись два негодующих взгляда, а пространство внутри барьера наполнили мощные голоса князей.
— Твоё Сиятельство!
Глава X
Княжеский Сход традиционно проходил в одном и том же месте — Алмазной Палате Святославского дворца, что стоял на берегу Невы. По крайней мере с момента основания города и переноса сюда столицы.
Традициям было решено не изменять. Потому, сейчас я стоял на своей позиции около одной из колонн справа от установленных тронов Рюриковичей и наблюдал, как помещение постепенно наполняется князьями, что рассаживались за громадным вытянутым столом овальной формы. Таким, что позволял вместить всех высших патрициев империи — сто семьдесят четыре человека. Каждого сопровождала ещё и свита. До десяти членов рода, слуг или вассалов. Большинство, ограничивалось половиной от этой числа — наследник, личный слуга да трое самых высокородных вассалов, которых было решено взять на Сход, чтобы напомнить остальным о своих позициях в обществе.
Впрочем, некоторые это негласное правило нарушали — князь Дивеев заявился ровно с десятью Одарёнными, все из которых относились к другим родам. Да и некоторые иные брали с собой больше людей.
Оказавшись в зале, каждый отвешивал поклон Рюриковичам, что уже сидели на своих местах и принимался степенно шагать вдоль стола, высматривая место, которое было бы удобно занять. Большинство старалось рассаживаться группами, поближе к союзникам и тем, кого можно назвать приятелями. Но были и такие, что занимали произвольные места, не обращая внимания на то, кто будет их соседями. Как правило те, кто был достаточно силён, чтобы не входить ни в одну из существующих формаций и позволить себе определённую независимость.
Правда, сломать систему таким высокородным не удалось — так вышло, что для них стихийно образовалось место на краю стола, что был противоположен Рюриковичам — там и рассаживалась фракция «независимых» князей, в которую навскидку входило не меньше четырёх десятков человек.
Другие же сбивались в стаи и отряды. Человек пятнадцать окружили князя Долгорукого, столько же сбилось вокруг триумвирата Дивеевых, Гагариных и Засекиных. Не меньше двадцати уселись рядом с пятёркой старых князей, что разительно выделялись на фоне прочих. Остальные же делились на группы поменьше — чаще всего по несколько человек.
Огромное помещение, спроектированное специально для подобных мероприятий, постепенно наполнялось людьми, что старательно не обращали внимания на портреты Рюриковичей, висящей поверх грубой каменной кладки. Зато с удовольствием поглядывали на узкие и высокие окна, через которые пробивался солнечный свет — день сегодня выдался погожим.
Последние двадцать четыре часа прошли в неустанной и кропотливой работе. Переговорах, планировании, организации работы, даже личном участии в допросах — я предпочёл ещё раз перепроверить показания Сарматова, Брезовского и Балакирева.
В процессе, сформировался и план, который предстояло сейчас реализовать. Был он совсем не идеален и во многом опирался на импровизацию, но иного выбора не оставалось. Слишком мало было времени на изучение информации о княжеских родах, их взаимосвязей и выработку какой-то стратегии. С одной стороны, Сход напоминал римский Сенат — те же фракции с их разными интересами, да интриги друг против друга.