— Не единственный, — произнес молчавший до этого коротко стриженый юноша, сидевший за столом, все замолчали, выжидающе смотря на него. — Я втянул вас во всё это. Я понимаю, это была ошибка. Увы, мы в это действительно глубоко залезли. Слишком глубоко, чтобы всё бросить и сбежать. Да, мы можем это сделать. Но, значит, всё это было зря? Все эти бессонные ночи, все эти годы работы, все эти трупы, все эти жертвы, все эти мучения — это всё было зря? Вы правы. Мы не можем пойти к бьергмесам. Мы не можем пойти к кадирцам. Они нас убьют. Мы не можем пойти к бандитам — они нас убьют. Мы не можем сдаться Империи — они нас замучают и, в конечном итоге, убьют. Но знаете, что я вам скажу? Да пошли они все на хрен! У нас с вами есть то, чего нет ни у кого. Сила, которой противостоять невозможно. И что, мы поднимем лапки кверху и всё отдадим за просто так? Да никогда!
— Т-так что ты п-предлагаешь, Г-грэйхэм?
— Обладая тем, чем обладаем мы, нам не нужно пресмыкаться, не нужно попрошайничать. Нам нужно пойти и взять. И если уж у нас есть самая охрененная штуковина в Империи, да и во всём мире, почему бы нам не взять саму Империю? Скинем к демонам герцогов и Императора и станем править сами!
Все молчали, ошеломленно смотря на предводителя.
— Ты ведь понимаешь, что нам придется противостоять целой армии? — наконец, спросил бородач. — А нас всего пятеро.
— Понимаю, Эванд. Но разве мы не сможем обратить армию в бегство? Да и не обязательно вступать в прямой конфликт.
— И что ты п-планируешь сделать?
— Есть одна мысль…
Ей было жарко и хорошо.
Горячей была простыня, на которой она лежала, горячим было ее дыхание, горячим был ее пот, стекающий по ее горячему лбу, и горячим было его тело, нависающее над ней.
Она лежала на спине, закинув ноги ему на плечи, а он двигался на ней и в ней — вверх-вниз, вперед-назад — и при каждом его движении из ее приоткрытых губ вырывался громкий стон.
Он двигался, вжимался в нее, а она, обхватив его руки, старалась прижать его всё сильнее, открыться ему всё шире и вобрать его всего в себя целиком.
Наконец, горячая волна поднялась внутри ее живота, прилила к ее лону и вдруг разлилась по всему ее телу, накрыв ее обжигающим удовольствием, от которого всё тело её — от кончиков пальцев ног до макушки, затряслось и закричало от счастья.
— Да, да, доктор, да, да, да! — кричала она в такт его движениям, не в силах молча переносить ту радость и наслаждение, которые он дарил ей.
Еще через несколько мгновений, он выскользнул из нее, и его семя бурно выстрелило, покрыв ее тело липкими горячими каплями от волос на лобке и живота до небольших грудей и нежной шеи. Несколько капель долетели даже до ее лица и прически.
— О, Айлин!.. — прошептал он.
Застонав, она опустила ноги и расслабилась, наслаждаясь этим моментом. Он опустился на ее всем телом и целовал ее, целовал, целовал. А она млела и блаженствовала — так, как никогда не блаженствовала с тем, другим.
— Ну, что, Фионхаор, как устроился? — Гленард похлопал альва по плечу.
— Ну, бывало получше, конечно, — Фионхаор энтузиазма Гленарда не разделял. — Несколько недель назад я жил в замке, окруженный роскошью, как барон.
— А неделю назад ты сидел в камере в подвале, и твои ноги по ночам грызли крысы.
— Я помню. И я ценю то, что имею.
— Это хорошо, — Гленард сел за стол. — Ты ведь хочешь отсюда выйти побыстрее? Причем не просто выйти, но и пожить в роскоши после этого?
— Естественно, хочу. И кого нужно для этого убить?
— Похоже, репутация Тайной Стражи излишне мрачна, — Гленард усмехнулся.
— Вы много старались для того, чтобы заработать такую репутацию, — альв пожал плечами.
— Ты ведь уже познакомился с Миэльори? Альвийка у нас на службе. Настоящая принцесса, между прочим. Мне кажется, вы сойдетесь. Цинизма у вас обоих хватает. Впрочем, скорее, вы друг друга поубиваете.
— Эта та симпатичная, которая меня и поймала?
— Ещё какая! — Гленард рассмеялся. — Но она как моя сабля — красивая и смертельно опасная. Кстати, это раньше была ее сабля, и она меня ей чуть не убила.
— Вот как? — удивился Фионхаор.
— Именно. А потом она сидела в соседней с тобой камере, там, наверху. Но она согласилась искупить свои преступления, я ее выпустил, а она спасла мне жизнь. Это я к тому, что мои обещания не голословны. Шанс выйти отсюда, причем скоро, у тебя есть. А если будешь хорошо стараться, еще и выйдешь богатым.
— Слушаю тебя внимательно, — альв заложил ногу за ногу.
— Хорошо. Для тебя есть задание, но оно абсолютно тайное. Ты не должен его обсуждать ни с кем, кроме меня. Ни с Крейганом, ни с Миэльори, ни с кем вообще.
— Понял. Что за задание?
— Как раз такое, где пригодятся твои способности и твой ум. Итак, слушай…