Время астр (СИ)

И вдруг - на "скорой" с нестерпимой болью в животе навстречу неизвестности.

После рентгена всё немного прояснилось, но страх вернулся после того, как Регина Сергеевна осторожно поинтересовалась у молодого врача-уролога: "Скажите, доктор, мне не будут делать операцию?" и он неопределенно и как будто бы безразлично ответил: "Ничего не могу сказать наверняка".

После этих слов начался кошмар, который тянулся несколько бесконечных дней, пока следующий рентген не показал, что камня в левой почке больше нет.

Все эти несколько дней Татьяна Бенедиктовна дежурила у койки больной и только на ночь уходила в опустевшую квартиру матери, чтобы не так скучала её бесконечно любимая чёрная кошка Матильда.

У самой Татьяны Бенедиктовны не было даже кошки. Она жила в своей компактной двухкомнатной квартире в центре города вот уже несколько месяцев совершенно одна.

Раньше с ней жил её единственный обожаемый сын Фимочка, или как она сама и все вокруг его называли - Фимка- Солнышко. Но случилось то, чего Татьяна Бенедиктовна отчаянно боялась с тех пор, как её сын превратился из озорного мальчугана в интересного и немного надменного молодого человека, - Фимка женился. Как говорили друзья Фимки - скоропостижно женился. На кареглазой девчонке с густой, ровно обрезанной чёлкой до бровей.

Мать взрослого сына раздражало в невестке решительно всё, даже её прическа. Тем более, что сама она с детства считала: у настоящей женщины лоб должен быть открыт или загадочно полуприкрыт одной-двумя как будто случайными прядями.

Татьяна Бенедиктовна болезненно ревновала сына к молодой жене и расценивала его вспышку влюблённости как пощечину её материнской любви.

Но самым обидным было то, что Фимка, который всегда прислушивался к материнским словам, на этот раз упорно стоял на своём, напрочь игнорируя её советы.

После недели совместной пытки и бесконечных вежливо-язвительных замечаний Татьяны Бенедиктовны в адрес невестки, молодые решили жить отдельно. Татьяна Бенедиктовна не возражала, и сын с невесткой, наскоро собрав вещи, перебрались в съёмную квартиру.

Закрыть, закрыть глаза... Не видеть сурового лица надвигающейся старости. Своего отражения в зеркале. Необратимость движения времени. Потускневший глянец старых журналов - уже совсем другая эпоха. Надо же, а ведь прошло всего четырнадцать лет...

Татьяна Бенедиктовна с досадой закрыла "Афишу" за 1988 год, валявшуюся на полке старого шкафа, кажется, с первого дня создания фонда.