Время для звезд

– Великолепно! Поставьте его на газоне перед судом. Доктор Эсклунд, все мы имеем право слова, так что идите и пользуйтесь этим своим правом. На ближайшие два часа ящик из-под мыла[77] в полном вашем распоряжении.

Лицо доктора Эсклунда приобрело цвет баклажана.

– Вы еще о нас услышите!

– Не сомневаюсь.

– Мы знаем таких, как вы. Предатели рода человеческого! Ренегаты! Так издеваться…

– Выведите его.

Пристав с ухмылкой выпроводил защитника рода человеческого из зала. Один из журналистов последовал за ними.

– Похоже, за столом остались только те, без кого действительно не обойтись, – сказал Гринберг. – Мы рассматриваем несколько исков, но все они связаны с одними и теми же фактами. Если никто не возражает, сначала мы заслушаем свидетельские показания по всем искам, а затем перейдем к разбору самих исков. Есть возражения?

Юристы начали недоуменно переглядываться. Затем адвокат мистера Ито сказал:

– Ваша честь, мне кажется, что лучше было бы рассматривать иски по отдельности.

– Возможно. Но тогда мы просидим здесь до самого Рождества. А мне совсем не хочется заставлять такое количество занятых людей по многу раз выслушивать одно и то же. У вас есть право потребовать отдельного рассмотрения фактов по вашему иску в суде – учитывая, что ваш подопечный оплатит все дополнительные издержки в случае проигрыша.

Сын мистера Ито подергал адвоката за рукав и что-то прошептал. Адвокат кивнул и, повернувшись к суду, произнес:

– Мы согласны на совместное рассмотрение… В той части, которая касается фактов.

– Прекрасно. Еще возражения? – Таковых не было. – Судья, – Гринберг повернулся к О’Фарреллу, – этот зал оборудован детекторами истины?

– А? Конечно-конечно. Только я ими никогда не пользуюсь.

– А вот мне они нравятся. – Гринберг повернулся к остальным участникам слушания. – Мы подключим детекторы истины.

Пользоваться ими не обязательно, но тот, кто откажется, будет приведен к присяге. Кроме того, если кто-нибудь откажется пользоваться детектором, данный суд оставляет за собой право особо отметить и прокомментировать данный факт.

– Будь осторожна, Молоток, – прошептал Джон Томас.

– Буду, умник! Лучше за собой последи, – прошептала в ответ Бетти.

– Чтобы их подключить, – сказал Гринбергу судья О’Фаррелл, – потребуется какое-то время. Может, пока сделаем перерыв для ланча?

– Ланч? Да, конечно. Только минутку внимания… Суд не будет делать для этого перерыва. Я попрошу пристава принять у вас заказы на кофе, сэндвичи – словом, кто чего пожелает, пока секретарь подключает детекторы. Будем есть прямо за этим столом. А пока… – Гринберг нашарил в кармане сигареты, – найдутся у кого-нибудь спички?

* * *

Между тем Ламмокс, изучив сложный вопрос о праве Бетти отдавать приказы, пришел к заключению, что она, вероятно, обладает особым статусом. Каждый из Джонов Томасов вводил в жизнь Ламмокса некую личность, наподобие Бетти; каждый из них настаивал, чтобы любой приказ этой личности выполнялся беспрекословно. У теперешнего Джона Томаса такой процесс как раз только начинался с Бетти; поэтому лучше всего было соглашаться с тем, что она хотела, если это не грозило большими неприятностями. Он лег и уснул, оставив бодрствовать свой сторожевой глаз.

Но манящий, дурманящий аромат стали не дал Ламмоксу как следует выспаться. Вскоре он встал, потянулся, клетка при этом перекосилась и угрожающе затрещала. Что-то уж слишком долго нет Джона Томаса, подумал Ламмокс. А еще он подумал про этого человека, который увел Джона Томаса. Как-то нехорошо он это сделал… Ему не понравилось, как тот это сделал… нет, не понравилось. И как же теперь быть, и вообще – стоит ли в это дело вмешиваться? И что сказал бы Джон Томас, будь он сейчас здесь?

Проблема была слишком сложной. Ламмокс снова улегся и попробовал решетку на вкус. Нет, есть он не стал, только слегка попробовал. Ничего, разве что чуток кисловато.

* * *

В здании суда шеф Драйзер закончил давать показания, за ним последовали Карнес и Мендоса. При этом не возникло никаких возражений и вопросов, а стрелки детекторов истины даже не шелохнулись. Мистер де Грассе настоял на дополнениях к свидетельским показаниям. Адвокат мистера Ито признал, что мистер Ито выстрелил в Ламмокса; сыну мистера Ито было разрешено рассказать о последствиях неожиданного визита и проиллюстрировать свой рассказ фотографиями. Для завершения описания событий Л-дня не хватало лишь показаний миссис Донахью.

Гринберг повернулся к ее адвокату:

– Мистер Бинфилд, вы сами допросите своего клиента или это сделает суд?

– Допрашивайте вы, ваша честь. Возможно, я добавлю один-два вопроса.

– Это ваше право. Миссис Донахью, расскажите нам, как это произошло.

– Расскажу непременно, все как есть расскажу. Ваша честь, друзья, достопочтенные гости, хотя мне очень непривычно выступать вот так, перед публикой, однако при всей присущей мне скромности я уверена, что я…

– Миссис Донахью, пожалуйста, без длинных вступлений. Только факты. Касающиеся второй половины прошлого понедельника.

– Но я же про это и говорю!

– И прекрасно, продолжайте. Только излагайте попроще.