Время и случай

С А. Ф. Добрыниным мы подробно обменивались мнениями по итогам поездки в ФРГ. Многие из тех соображений, которые возникли у него самого и были подсказаны мной, он затем изложил в докладе на Политбюро ЦК КПСС.

Прежде всего было ясно, что расстановка политических сил в ФРГ оставалась стабильной. Вопроса о смене правительства или об изменении состава правящей коалиции не существовало. Можно было, более того, ориентироваться даже на то, что и после выборов в начале 90-х годов все останется на своих местах.

Несмотря на некоторые трудности, которые испытывало правительство Коля — Геншера (довольно высокая безработица — 8,4 процента, кризис в угольной, сталелитейной, судостроительной промышленности, необходимость налоговой реформы, недовольство крестьян), дела у него шли неплохо. В экономике наступало некоторое оживление, инфляция практически отсутствовала, внешнеторговое сальдо было стабильно плюсовым и высоким (80—110 млрд марок ежегодно). Делались большие вложения в НИОКР — порядка 55 млрд марок в год.

ФРГ набирала силы внутри и становилась все более активной вовне. Она претендовала на большую самостоятельность и независимость в своих делах. Все это придавало смелости ФРГ в делах с Советским Союзом. Беседы А. Ф. Добрынина с Колем и Геншером свидетельствовали, что правительство ФРГ нацеливалось на развитие отношений с нами. Это соответствовало настроениям населения, стремлению правящих кругов ФРГ к повышению ее удельного веса в мировой политике. Хотя в средствах массовой информации было по-прежнему много враждебных Советскому Союзу статей, это уже не отражало настроений большинства простых немцев из «глубинки». В ходу было все больше воспоминаний о добрых традициях германо-русского сотрудничества, высок был рейтинг М. С. Горбачева. В Баден-Вюртемберге школьники писали тогда конкурсные сочинения о значении нового мышления. Отмечалась большая тяга к партнерским связям с нашими городами и республиками. Одним словом, эмоциональный настрой населения был в нашу пользу.

Канцлер Коль однозначно выступал за личные контакты с М. С. Горбачевым. Его к тому же, по всей видимости, несколько беспокоило, что оживление в советско-германских отношениях пока что шло как бы мимо него — через Геншера, Вайцзеккера и др. В этой обеспокоенности могла быть для нас известная выгода, но откладывать встречу с Колем на слишком долгое время было явно нецелесообразным. Можно было пропустить момент и вызвать обратную реакцию. Во всяком случае я в тот момент выступал за встречу уже весной 1989 года.

Трудно было, конечно, судить, сколь далеко было бы готово пойти правительство ФРГ в развитии отношений с нами. Для этого надо было войти в более плотный контакт с канцлером. Однако по опыту прошлого я был склонен предполагать, что западные немцы скорее будут осторожничать, чем забегать вперед. То, что их придется тащить за собой, особенно в политической области, было с самого начала ясно. Надо было, скорее, ожидать попыток балансировать между Францией и Англией, с одной стороны, нами — с другой, сохраняя при этом тесные отношения с США и стремясь получить для себя максимальные выгоды как на Западе, так и на Востоке. Но в то же время было очевидно, в том числе и для самих западных немцев, что без активной политики на советском направлении их западная политика не будет получаться. В этом они могли убедиться за послевоенные годы много раз.

Добиваясь глубокой перестройки наших отношений с ФРГ, развития положений Московского договора, активного взаимодействия с западными немцами в вопросах разоружения, европейской разрядки, преодоления экономического и технологического раскола в Европе, мы могли рассчитывать на позитивное изменение отношений между странами ОВД и НАТО, оказание благоприятного для нас воздействия на всю восточную политику ЕС. ФРГ должна была стать для нас в Западной Европе партнером первостепенной важности. Она, бесспорно, была самым мощным в экономическом отношении государством этого региона. Она имела здесь самую крупную сухопутную армию, роль которой в условиях сокращения ядерных арсеналов должна была закономерно возрастать. ФРГ обладала большим научно-техническим потенциалом, превосходящим французский, английский или итальянский. К тому же она лежала на стыке между НАТО и ОВД. и от состояния отношений с ней в значительной степени зависела вся обстановка между блоками. Кроме того, ФРГ была постоянным фактором угрозы нашим позициям в ГДР, Польше, Чехословакии, Венгрии. Нам было важно иметь дружественную, запрограммированную на долговременное сотрудничество с нами ФРГ, покончить с десятилетиями противостояния.