Читаем Время мира полностью

Итак, экономический климат Венеции был весьма специфичен. Интенсивная торговая деятельность оказывалась там раздробленной на множество мелких дел. Если «компания» (compagnia), объединение на длительный срок, и возникала в Венеции, то флорентийский гигантский размах никогда не найдет там благоприятной почвы. Может быть, оттого, что ни [власти] правительства, ни [власти] патрицианской элиты никто не оспаривал реально, как во Флоренции, и город был в общем местом надежным. Или же оттого, что торговая жизнь, рано вырвавшаяся на простор, могла удовлетворяться традиционными и испытанными средствами. Но также и из-за природы сделок. Торговая жизнь в Венеции означала прежде всего прочего Левант. Торговлю, которая, конечно, требовала больших капиталов: огромная денежная масса венецианского капитала использовалась в ней почти целиком, до такой степени, что после каждого отплытия галер в Сирию город оказывался буквально лишен своей наличности183, как позднее будет ее лишаться Севилья при отплытии «флотов Индий»184. Но оборот

(roulement) капитала был довольно быстрым: полгода, год. И отплытие и приход кораблей задавали ритм всем видам деятельности в городе. В конечном счете если Венеция и кажется странной, то не была ли она такой в той мере, в какой Левант объяснял ее от А до Я, мотивировал все ее поведение в торговле? Например, я думаю, что запоздалое, только с 1284 г., начало чеканки золотого дуката было следствием того, что до этого времени Венеция находила более удобным использовать византийскую золотую монету. Не ускорившееся ли обесценение гиперпера заставило ее сменить политику?185

В целом Венеция с самого начала замкнулась на уроках своего успеха. Истинным дожем Венеции, враждебным любым силам, стремившимся к изменениям, было прошлое Синьории, прецеденты, на которые ссылались как на скрижали Закона. И тень, витавшая над величием Венеции, — это само ее величие. Это правда. Но не то же ли самое можно сказать об Англии XX в.? Лидерство в масштабах мира-экономики — это такое испытание могущества, которое рискует однажды сделать победителя слепым перед движущейся, создающей себя историей.

А как же труд?

Венеция была огромным городом, вероятно с более чем 100 тыс. жителей начиная с XV в. и 140–160 тыс. в XVI и XVII вв. Но за исключением нескольких тысяч привилегированных— дворян (nobili), полноправных граждан города (cittadini), служителей церкви, — а также бедняков или бродяг, это громадное население зарабатывало на жизнь трудом своих рук.

Рядом существовали два мира труда. С одной стороны, неквалифицированные рабочие, которых не охватывала и не защищала никакая организация; сюда входили и те, кого Фредерик Лэйн именует «морским пролетариатом»186,— возчики, грузчики, матросы, гребцы. С другой стороны — мир цехов (Arti

), образовывавших организационный каркас различных видов ремесленной деятельности города. Порой грань между этими двумя мирами бывала нечеткой. И не всегда историк знает, по какую сторону ее поместить наблюдаемые им ремесла. В первом из этих миров пребывали, вне сомнения, грузчики на Большом канале — на Винной, Железной, Угольной набережных (Ripa del Vin, Ripa del Ferro, Ripa del Carbon); тысячи гондольеров, в большей их части зачисленные в число прислуги важных особ; или те бедняки, которых перед Дворцом дожей — на настоящем рынке труда — вербовали в судовые команды187. Всякий записавшийся получал премию. Если в указанный день он не являлся, его разыскивали, арестовывали, приговаривали к штрафу в размере двойной суммы премии и под доброй стражей препровождали на борт корабля, где в дальнейшем его жалованье пойдет на выплату его долга. Другая значительная группа неорганизованных тружеников — это рабочие и работницы, что выполняли «черную» работу для цехов (
Arti) шелкового и шерстяного производства. Зато удивительно, что aquaroli
, которые непосредственно на своей лодке доставляли пресную воду из Бренты, peateri — шкиперы шаланд, странствующие лудильщики и даже pestrineri, молочники, ходившие от дома к дому, были надлежащим образом конституированы в ремесленные цехи.


Гондольеры в Венеции. В. Карпаччо. Чудо святого креста. Деталь картины. Фото Андерсона — Жиродона.


Перейти на страницу:

Все книги серии Материальная цивилизация, экономика и капитализм. XV-XVIII вв

Похожие книги

10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

История / Образование и наука / Публицистика
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
10 гениев, изменивших мир
10 гениев, изменивших мир

Эта книга посвящена людям, не только опередившим время, но и сумевшим своими достижениями в науке или общественной мысли оказать влияние на жизнь и мировоззрение целых поколений. Невозможно рассказать обо всех тех, благодаря кому радикально изменился мир (или наше представление о нем), речь пойдет о десяти гениальных ученых и философах, заставивших цивилизацию развиваться по новому, порой неожиданному пути. Их имена – Декарт, Дарвин, Маркс, Ницше, Фрейд, Циолковский, Морган, Склодовская-Кюри, Винер, Ферми. Их объединяли безграничная преданность своему делу, нестандартный взгляд на вещи, огромная трудоспособность. О том, как сложилась жизнь этих удивительных людей, как формировались их идеи, вы узнаете из книги, которую держите в руках, и наверняка согласитесь с утверждением Вольтера: «Почти никогда не делалось ничего великого в мире без участия гениев».

Александр Владимирович Фомин , Александр Фомин , Елена Алексеевна Кочемировская , Елена Кочемировская

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное
Маршал Советского Союза
Маршал Советского Союза

Проклятый 1993 год. Старый Маршал Советского Союза умирает в опале и в отчаянии от собственного бессилия – дело всей его жизни предано и растоптано врагами народа, его Отечество разграблено и фактически оккупировано новыми власовцами, иуды сидят в Кремле… Но в награду за службу Родине судьба дарит ветерану еще один шанс, возродив его в Сталинском СССР. Вот только воскресает он в теле маршала Тухачевского!Сможет ли убежденный сталинист придушить душонку изменника, полностью завладев общим сознанием? Как ему преодолеть презрение Сталина к «красному бонапарту» и завоевать доверие Вождя? Удастся ли раскрыть троцкистский заговор и раньше срока завершить перевооружение Красной Армии? Готов ли он отправиться на Испанскую войну простым комполка, чтобы в полевых условиях испытать новую военную технику и стратегию глубокой операции («красного блицкрига»)? По силам ли одному человеку изменить ход истории, дабы маршал Тухачевский не сдох как собака в расстрельном подвале, а стал ближайшим соратником Сталина и Маршалом Победы?

Дмитрий Тимофеевич Язов , Михаил Алексеевич Ланцов

Фантастика / История / Альтернативная история / Попаданцы