Время не властно

Закнафейну пришло в голову, что сейчас он впервые в жизни держит обнаженный меч совсем рядом со жрицей Ллос — если не считать Матери Симфрэй и Матери Мэлис До’Урден — и не наносит удар. При этой мысли он многозначительно ухмыльнулся и отодвинул меч — совсем чуть–чуть.

— Что тебе нужно? — спросила верховная жрица Чарри Ханцрин, глядя на Вейласа Хьюна и обращаясь к нему.

— Информация. Только и всего.

— Ты за нее заплатишь, — снова заявила Чарри, которая, судя по всему, обрела присутствие духа. — И заплатишь за мою погибшую плеть.

Закнафейн приподнял бровь. Этот едва заметный жест недвусмысленно дал понять жрице, что он готов наброситься на наглую ведьму и прикончить ее самым жестоким образом за бесконечную болтовню о деньгах.

— Разумеется, мы заплатим, — раздался у него за спиной голос Вейласа Хьюна, за которым последовал звон монет; и Закнафейн широко распахнул глаза, удивляясь тому, что агент Джарлакса так быстро сдался.

Вейлас Хьюн вышел вперед, держа в руках тяжелый мешок. Когда он уронил мешок на пол, ткань лопнула, и на пол высыпалась часть содержимого — сверкающие золотые кружочки.

— Джарлакс всегда заключает только честные сделки, — с поклоном произнес Вейлас Хьюн. — Он с самого начала ценил дружбу Дома Ханцрин превыше благосклонности почти всех остальных Домов. — Затем наемник позволил себе намек: — Я принес бы тебе драгоценные камни и ювелирные изделия, однако, как мне кажется, сейчас у Дома Ханцрин эти предметы имеются в изобилии.

— Не так уж их и много, как тебе кажется, — ответила Чарри Ханцрин и свирепо уставилась на Закнафейна. — Убери этот проклятый меч!

Воин повиновался нарочито медленно, чтобы она поняла, как близка была сейчас к гибели. Отступив в сторону, он испытал горькое разочарование.

Но это была сделка, сделка Джарлакса, и Закнафейн знал свое место.

* * *

— Ты недоволен потому, что не удалось перерезать горло жрице, — заметил Джарлакс, когда Закнафейн вошел в его номер в гостинице «Двенадцать рук».

Мастер оружия фыркнул, но промолчал. Он все понял. Джарлакс намекал на то, что до него уже дошли сообщения о встрече с Ханцринами, хотя отряд вернулся в деревню хафлингов без задержек, двигаясь с максимальной скоростью.

— Ханцрины знакомы с представителями Дома Маргастер, — объяснил он лидеру наемников. — Эти люди приобрели множество драгоценных камней у верховной жрицы Чарри и ее агентов. Несколько дюжин, включая по меньшей мере один крупный камень, а может быть, и больше.

— Ты имеешь в виду филактерии и крупных демонов.

Закнафейн кивнул, признавая, что Джарлаксу известно об этих делах больше, чем ему самому.

— Когда Верховная Мать Бэнр призвала демонов в Мензоберранзан, когда барьер Фаэрцресс, защищающий Подземье от вторжения с нижних уровней, был поврежден, эти мерзкие твари хлынули на улицы города.

— Но зачем она сделала это? — удивился Закнафейн.

— Квентл считала, что такая напасть станет в некотором роде возвращением к славному прошлому Мензоберранзана, — объяснил Джарлакс. — Кроме того, это позволило ей укрепить собственную власть в городе. Постоянная угроза в виде неконтролируемой орды демонов заставила несколько Домов примкнуть к ней. Она успешно привела в исполнение блестящий план по захвату полного контроля над кланами города, хотя в процессе пострадало множество темных эльфов.

— Наверное, ничто так не укрепляет власть королевы, как угроза извне, даже если сама королева навлекла на своих подданных эту угрозу, — покачал головой Закнафейн.

— Выживание рода заставляет забыть о внутренних разногласиях. Кроме того, немаловажным фактором явилось то, что многие верховные матери и их жрицы сочли пойманных демонов весьма ценным приобретением.

— Запихнули их в филактерии, чтобы Ханцрины смогли продать их ничего не подозревающим иблитам на поверхности, — закончил Закнафейн. И снова покачал головой, размышляя об этом хитроумном дьявольском плане. Действительно, это было так… так характерно для дроу.

Однако в следующую минуту лицо Закнафейна стало очень серьезным, и он пристально взглянул на Джарлакса:

— А как насчет Бреган Д’эрт?

— А что насчет нас?

— Ты… то есть мы занимались подобной торговлей?

— Нет, — без малейшего промедления или колебаний ответил Джарлакс. — Нет, никогда. Эти филактерии — воплощенное зло. Они улавливают невинные души и распространяют смерть, как заразу.

— А как же выгода? — насмешливо поинтересовался Закнафейн.

Джарлакс, естественно, не попался на приманку и лишь решительно покачал головой. Закнафейн кивнул — он рад был этому, потому что существовали некие моральные границы, которые он ни за что не стал бы переходить. И поступки, которых, как он знал, Дзирт ни за что не потерпел бы даже от того, кого называл другом.

Он хотел вслух выразить свое облегчение, но не успел промолвить и слова, потому что заметил на лице Джарлакса выражение неподдельного ужаса.

— В чем дело? — воскликнул Закнафейн.

— Дворфы, — ответил Джарлакс, глядя куда–то мимо друга, в пространство, словно соображал что–то.

— Клан Каменная Шахта?