Время полыни

– Ах, дружище, давайте оставим все клятвы на потом. Очень бы хотелось знать три вещи. Во-первых, есть ли поблизости другие твари? Вы, кстати, Марк Витальевич, ружье-то перезарядите! Во-вторых, что это вообще за персонажи и откуда они тут взялись? А в-третьих, где наша охрана?

Судьба солдат выяснилась довольно быстро. Выглянув из модуля, научники увидели страшную картину. Дверь жилого солдатского вагончика была распахнута настежь, стены испачканы кровью, а на откидной лесенке лежал растерзанный труп контрактника.

– А где остальные? – тихо спросил Волков.

– Полагаю, что их постигла та же участь, – ответил Ямпольский. – Не понимаю, как мутантам удалось застать нашу охрану врасплох.

– И тем не менее, если бы не солдаты, твари бы уже пировали здесь. Не выстрели кто-то из них, не подними шума, мы бы и дверь закрыть не успели.

– Надо бы пойти посмотреть, вдруг кто-то из них еще жив, – осторожно предложила Шибина.

– Разумеется! Марк Витальевич, прикройте нас, – согласился профессор.

Но дойти до солдатского вагона они не успели. На пороге Волков встал как вкопанный.

– Господи, а это еще что такое? – Его широко раскрытые глаза были обращены к небу.

Ямпольский проследил за его взглядом и оторопел. Профессору хватило нескольких секунд, чтобы принять решение.

– Назад! Все в дом! Спускайтесь в подвал, живее!

Однако прежде чем спуститься самому, он сгреб со стола все материалы своих исследований и прихватил ноутбук с презентацией.

* * *

Административное здание машинно-тракторной станции было относительно цело. Последние пятнадцать минут сталкеры изучали содержимое кабинетов второго этажа.

Шмидт меланхолично наблюдал, как Сергей вытаскивал одну за другой пыльные ведомости, читал названия, откладывал обратно.

– Эй! – вдруг окликнул его напарник. – Ты ничего не слышишь?

Птица прислушался. Вроде бы ничего необычного, только в левом ухе звенело.

– Нет, как будто бы ничего, – сказал Сергей и различил вдруг очень отдаленный гул.

Переглянувшись, сталкеры бросились к окну. Небо на востоке сворачивалось в горизонтальную спираль. Это было похоже на работу двух титанов, решивших выжать атмосферный купол, будто мокрое полотенце. Облака чернели на глазах, сталкивались, разряжались друг в друга тысячами колючих молний. Вал тяжелой, иссиня-черной массы рос и ширился, поднимаясь над землей все выше и выше.

– Японский городовой… – оторопело выдохнул Шмидт. – Это что за срань такая?

Одновременно с тем, как росло и менялось небо, рокотавший гул становился все громче. В комнате начали мелко вибрировать уцелевшие стекла.

– Посмотри. – Птица нервно дернул напарника за рукав. – Мне кажется или вся эта жуть действительно движется в нашу сторону?

Стена тяжелых скрученных облаков, непрерывно мерцавшая вспышками молний, быстро приближалась.

– Я думаю, это, короче… валить нам надо! – с трудом выталкивая слова непослушным языком, произнес Шмидт. – Не выдержит этот сарай такой силищи.

– Есть варианты? – Птица быстро обежал взором территорию МТС. – Тут же нет ни хрена – ни бомбоубежища, ни подвала даже.

– Так, так, так, – лихорадочно стал что-то перебирать в уме Шмидт. – Нам бы сейчас хоть в какую-нибудь щель забиться.

Гул превратился в нараставший грохот, стекла в рамах тонко забренчали.

Серега хлопнул себя по лбу, что-то вспомнив:

– А ну давай за мной! Есть одна идея. Бог даст, выгорит!

Похватав вещи, они спешно бросились к лестнице.

В опустевшей комнате с мелко подрагивавшей полки скатилась пожелтевшая керамическая кружка: почти стертый золотой ободок, рисунок древнерусской ладьи с поднятым парусом и надпись «Кострома». Упав на пол, кружка разбилась вдребезги.