Время шипов

Пригодился, как тут же выяснилось, именно последний. Сразу вслед за ними в контору явились Пратенс и тот, кого ему поручили привезти, – господин Шернол. Только что выпущенный из тюрьмы бывший учитель математики из бывшего же приюта.

Едва увидев худющего, совершенно седого, но сохранившего идеальную осанку господина, Дарив всплеснула руками и, не слушая никаких возражений, потащила того в кухню – кормить. Даже помыться отпустила лишь после супа, пока разогревала рагу.

Как раз к нему и к зайчатине в сметане подоспела еще одна гостья, спокойно и деловито позвонившая в дверь приемной. Когда Прати чуть опасливо приоткрыл створку, ему, словно секретарю, протянули визитку Селль:

– Я бы хотела увидеть госпожу Ленро. Если это возможно.

Тот внимательно присмотрелся к фигуристой и все еще потрясающе эффектной блондинке, которую не портили ни возраст, ни свежие царапины через всю щеку, и посторонился, приглашая даму внутрь:

– Мы бы тоже этого хотели. И тоже надеемся, что это возможно. Госпожа Нупрев, если не ошибаюсь?

– Далеко пойдете, юноша, – кивнула та, плотно прикрывая за собой дверь. – Что происходит? Вы знаете?

Но потом принюхалась к ароматам, поднимавшимся из кухни, и поправилась:

– Хотя, пожалуй, говорить лучше будет за столом. Правильно?

Спорить Пратенс не стал, охотно проводив даму вниз.

Но до серьезного разговора дело у них так и не дошло – аккурат к десерту явилась наконец и сама хозяйка, с помпой вывалившись из багажника собственной машины. Зрители, сбежавшиеся в гараж всем составом – как только авто с Арделаном за рулем показалось у ворот, – наблюдали за представлением в состоянии, близком к шоку. Кроме разве что госпожи Нупрев, явно готовой и не к таким поворотам, причем всегда и постоянно.

Первой пришла в себя Рида, снова всплеснув руками и ринувшись укутывать своей шалью это голоногое явление в мужской рубашке, едва прикрывавшей колени:

– Боги всеблагие! Да отвернитесь же! Нечего пялиться! Пойдем, Селль, я помогу. В ванную, да?

Оценив толпу, от которой у нее зарябило в глазах, Ленро обреченно выдохнула:

– Так и знала, что этим кончится. Интересно, это уже все темные, что остались в столице? Или парочка пока не успела сюда добраться?

– Точно, – оживился Арделан, весьма экзотично, но не сказать чтобы совсем уж плохо смотревшийся в пиджаке на голое тело. – Нужно Закреда предупредить, пусть успевает. А то придется без него начинать.

– Что? Начинать? – оторопела Селль. – Я думала, все уже кончилось!

– Боюсь, что нет, – качнул тот головой. – Сковырнули мы лишь кусочек айсберга. Теперь нужно разобраться, на чем он держался. И почему.

– Ну, хоть так, – вздохнула Ленро, позволяя наконец утащить себя в сторону ванной. – Если бы выяснилось, что мы лишь пыль с него смахнули, я бы точно не пережила!

Конец первой части

Книга 2

Пролог

– Помогите! Скорей! Сделайте же что-нибудь, даме дурно!

Взволнованные голоса, слегка приглушенные, чтобы соответствовать траурной обстановке, заставляли публику поворачивать головы и всматриваться в полумрак часовни, но особого впечатления не производили. В домашнем храме особняка князей Фаэлир было необыкновенно душно, и неудивительно, что симпатичная рыженькая барышня все-таки сомлела в этой атмосфере показного горя и реального отсутствия кислорода, да еще и насквозь пропитанной навязчивым запахом лилий.

Уже полгода вилла принадлежала весьма известному в городе банкиру Ирифу Яне, но столица упорно продолжала называть ее именем прежних владельцев, с последней представительницей которых сейчас и прощалась. Когда на закате леди Илейн отправится к всеблагим, никого больше из высокого рода темных князей Фаэлир по эту сторону грани не останется. По крайней мере, у большинства присутствующих сомневаться в том особых причин не было.

Толпа, собравшаяся, чтобы проститься с бывшей женой обоих владельцев дома – прошлого и нынешнего, никак не хотела редеть. Наоборот, казалось, что народ с каждым часом лишь прибывает. Не то чтобы леди была слишком популярна в городе, но в последний год о ней пошло столько неоднозначных сплетен и слухов, что многим захотелось увидеть ее собственными глазами, пока еще есть такая возможность. Ну и на особняк, обычно публике совершенно недоступный, чего б заодно не поглазеть?

Так что ручеек жаждущих сказать последнее «прости» бывшей княгине и банкирше целый день тек через часовню, становясь с каждой минутой лишь полноводней.