Время Волка

Ну, что было потом, я уже рассказывал и больше вспоминать не хочу…

* * *

Натали задумчиво смотрела на пухлую тетрадку, только что закончившуюся. Завести вторую или сначала набрать и отредактировать всё написанное? Она прекрасно пользовалась ноутбуком и собиралась сама набирать текст — заодно вычитает и поправит. Её всё ещё мучили сомнения, о чем стоит писать, а что лучше оставить за скобками. Слишком уж много нелицеприятной правды о Лёне выползает. Не то чтобы она ему сочувствовала, но получалось, что она, Натали Волк, столько лет была замужем за настоящим чудовищем. Натали уже представляла, с какими злорадными усмешками прочитают её мемуары «лучшие подруги». Те самые, которые всегда ей завидовали и провожали её мужа масляными взглядами. А теперь получается, что завидовать-то было нечему.

И всё-таки она взялась за новую тетрадь. Перелистнула картонную обложку. Белоснежная бумага с бледными, почти невидимыми фиолетовыми клеточками будоражила память. Хотелось заполнить каждую клеточку своей болью, своими переживаниями, так долго хранившимися под большим-большим замком.

…Многие думают, что жизнь с артистом — постоянный праздник. Как правило, жену кумира поклонники ненавидят, они ей элементарно завидуют: деньги, дома, машины, путешествия, а самое главное — близость к вожделенному «телу». И это касается не только молодёжных поп-идолов. Совсем недавно, всего пару лет назад, мы с Лёней были в Крыму на каком-то песенном конкурсе. Лёню пригласили в жюри, а я поехала с ним, отдохнуть от московской духоты, покупаться в море. Лёня спел несколько песен и сел за судейский стол, я тоже была в зале, сидела позади него. И когда концерт закончился, мы пошли к машине через зал. Элементарно сократили путь, чтобы не подниматься на сцену и не идти до служебного выхода. Лёня посчитал, что собравшейся молодёжи, к тому же при таком количестве современных звёзд, он просто не нужен, и спокойно пошёл через толпу. Его окружили мгновенно — девчонки по двадцать лет, а может, и меньше. Кто-то просил автограф, кто-то пытался сделать с ним сэлфи на телефон, кто-то просто хотел дотронуться до легенды. Вряд ли девчонки были его поклонницами, но их интерес к Лёне был неподдельным. Их оказалось так много, и все они так громко смеялись, перебивали друг друга, подсовывали Лёне свои блокноты, щёлкали вспышками телефонов. А он стоял среди них совершенно растерянный и уставший, позволял себя теребить, словно тряпичную куклу, машинально расписывался, смотрел то налево в объектив, то направо, забывая улыбаться. Мне почему-то пришла в голову мысль — они все пытаются подпитаться его энергией, погреться в лучах звёздного сияния, а у Лёни этой самой энергии почти не осталось, и сияния никакого давно нет. У него болела спина от многочасового сидения на неудобном стуле и голова от громкой музыки, к тому же он торопился в номер, потому что через час начиналась новая серия детектива, который он очень любил и старался не пропускать. Так не совпадали представления девушек об артисте с реальностью, так разителен был контраст между Лёней и певцами молодого поколения, радостно общающимися с публикой.

Ещё хуже с его настоящими поклонницами, теми, что ходят на все выступления в Москве, задаривают цветами и норовят подкараулить возле дома. Да, такие есть до сих пор. Некоторые состарились вместе с Лёней, но им на смену приходят новые, и двадцатилетние дуры среди них тоже есть. На сольных концертах Волка, где жене обязательно положено присутствовать, я постоянно их вижу. Они приходят в самых лучших платьях, порой единственных, у них билеты на первый ряд, и я могу представить, сколько месяцев потом им придётся сидеть на голодном пайке. У каждой обязательно огромный букет цветов. Но главное, что выделяет его поклонниц, — горящие глаза при виде Лёни. Вот он выходит под первые звуки оркестра. На лице три тонны грима, скрывающего морщины и пигментные пятна. Худой, как жердь, плечи опущены, спина ссутулена — у пианистов, с детства сидящих за инструментом, очень быстро портится осанка, но Лёньку согнуло относительно недавно, после операции. Сначала у него появилась привычка беречь шов, избегать резких движений. Потом привычка исчезла, а спина так и не разогнулась. Словом, на красавца, за которого я когда-то выходила замуж, он был мало похож. А дурочки пожирали его глазами, ловили каждое его слово, готовы были броситься к его ногам по малейшему зову.

Вот эти горящие глаза и восторженные взгляды всегда меня поражали. Чем вы восхищаетесь? Что вы видите? Какую сказку себе придумываете? Какими небожителями воображаете своих кумиров? И самое главное, почему вы завидуете жёнам? Знали бы вы, чему на самом деле завидуете.