Время вороньих песен

Он вышел посреди дороги на мосту. Завизжали колеса, и в глаза ударил яркий слепящий свет. Повозку, в которой находилась нужная ему Нить, несло к ограждению. К краю. Рано! Эру дернул повозку на себя, но мертвое железо глушило силу.

Где-то четверо говорят как один, а от них тянутся в бездну невесомые темные ленты.

Разбуженная призывом Мать Всего заворочалась, и миры грозди дрогнули вновь, рождая диссонансную вибрацию…

…невероятная тяжесть давит на грудь.

Повозка Нити пробила ограждение.

Ловец Душ пришел с потоком мрака, распахнул крылья из тьмы, тени, света и радужных звезд и цапнул сверкающее зерно души.

И новый призыв. 

Где-то властный низкий голос читает нараспев, заставляет слушать.

Двуликий Мор дернулся на зов и красные когти, собиравшиеся швырнуть зерно в поток тьмы, разжались чуть раньше.

Эру вскинул руку и в последний момент, поглотив для ускорения энергию сферы отрицания, поймал сверкающий камешек-зерно сути с тянущейся из него Нитью. Упустив добычу, огневран в отместку полоснул когтями, и его выбросило из мира. 

В ладони Эру скапливалась кровь, красная. Парадокс. В живом мире он был не-мертвый, а мертвом – живой. Зерно сути окрасилось, впитывая энергию и погнало полученное по нитке-связи.

Повозка все еще летела с моста.

Эру скользнул взглядом по наливающейся силой связи, отыскал призывающих и тонкие губы расползлись в предвкушающей улыбке. Слишком смелое решение сыграть на чужом поле должно быть наказано.

Повозка коснулась воды.

Вечный нашел отражение души, задыхающееся под брошенной на лицо подушкой точно так же, как задыхалась сейчас в воде другая часть Нити, склонился над зерном сути, и приказал:

– Запомни сейчас и помни всегда. Тебя зовут Малена(Магда Алена) Арденн(Арденау), тебе двадцать четыре (тридцать пять), ты жена(вдова) Огаста(Августа) Арденна(Арденау), землевладельца из… Ты – не из этого мира. Твое время. Твой ход. Слушай. Говори. Чтобы не забыть себя. 

Она подчини… согласилась. Чтобы вспомнить себя.

И умерла. Чтобы снова...

У меня своя сфера, малыши. “Импульс” впитавший мою живую кровь. Хотите поиграть?

…удар.

Эру схватился за Нить, и энергия восходящего потока выдернула его из ловушки. Последнее, что он успел сделать для носителя, чтобы облегчить задачу – призвать часть ее целого, такого же как она сама, такую же Нить. 

…и нечем дышать.

Встав на серую дорогу, Эру затолкал мерзкие ощущения, оставшиеся от собственного живого, задыхающегося в момент перехода тела, и покосился на колодец. Петля расходилась медленно, но процесс запущен, и скоро мироздание излечится. Правда, у него самого почти не осталось сил. Пока доберется… Главное, чтобы самонадеянные детишки не успели натворить ничего такого, что нельзя будет исправить. Но наказаны они будут в любом случае, так или иначе, ведь кое-что ему точно удалось: вместо “биты” – подчиненной сути, он подсунул кукловодам настоящий “импульс”, у которой особенная, ни на что не похожая магия.

…быть живой.

Мор вернулся сгустком мрака и устроил пернатый зад на косу. Теперь он был черным, источал гадкий запах паленого пера (так представлялось) будто ему где-то хвост подпалили, а по кромке крыльев бежали огненные сполохи. Готовится к новому витку?

Глава 7. После смерти

Все было хорошо, пока меня внезапно не спасли.

Гулко щелкнул рычаг. 

На меня обрушилась обжигающая темнота, будто горячие руки обняли меня всю. Умирать оказалось куда приятнее, чем…

…падать носом в снежную кашу, отбивать локти и колени о камни и задыхаться от забившего горло горького дыма… Сорочка мгновенно промокла на животе. Меня колотило от невыносимого жара, резко сменившегося холодом. Ветер стегал по голым рукам и лицу. Вскочила, приплясывая босыми ногами, готовая хоть на демона взобраться, лишь бы не было так холодно. Виновник случившегося был рядом. Поднимался на ноги. 

И тень за ним и вокруг него. Он.

Раскаленный пепел, темный огонь, крылья – лезвия пламени, рыжие сполохи по коже и лицу, в волосах. И глаза – свечи во тьме. И это от него шел этот невыносимый жар, оплавивший снег на склоне, куда нас швырнуло. 

Этолежало у меня на мансарде и скрипело зубами, чтобы не стонать, смотрело огнем из глаз, касалось горячими руками с шершавой обветренной кожей, обнимало меня всю… 

Я попятилась, моргнула – и нет ничего. Ведьмак дернул плечами, будто то, чем он был секунду назад устраивалось внутри него поудобнее. Шагнул навстречу, сокращая расстояние.

И вот на нем-то одежда была и не только одежда. Ботинки даже и моя трость! От него пахло дымом, а глазах билось придавленное пламя, и мне все еще чудились обжигающие крылья из черного огня, и сам этот огонь, вобравший меня в себя, а потом раз – и носом в снег.