– Вам все понравилось? – поинтересовалась официантка, убирая на поднос пустую тарелку и стакан из-под морса.
– Да, спасибо. Повторите кофе, пожалуйста, – стараясь не говорить в полный голос, попросила Лена.
– Да, с удовольствием, – девушка удалилась, неся на чуть отставленной в сторону руке поднос, а Крошина на секунду закрыла глаза и подумала о том, что не может даже пообедать, чтобы не влипнуть в уголовное дело.
Телефон снова звякнул, предупреждая о пришедшем смс-сообщении.
«Ты где?» – спрашивал Паровозников. Лена написала название кафе, но передумала и стерла ответ. Ей не хотелось, чтобы Андрей прилетел сюда сейчас и застал Арину с сыном. Получилось бы, что это она, Лена, устроила эту встречу, которой одноклассница, понятное дело, обрадуется вряд ли. Но Арина, судя по всему, уже оплачивала счет, потому что мальчик встал и пошел к выходу. Крошина быстро отвернулась к окну и сделала вид, что роется в сумке, и в такой позе дождалась, пока кафе покинет и Арина. Они с сыном сели в припаркованную у музыкальной школы довольно старую «Мазду» и двинулись в сторону центра. Теперь можно было спокойно звонить Паровозникову, допивать кофе и настраиваться на звонок матери.
Андрей взял трубку почти сразу:
– Тебе что, так тяжело написать два слова?
– Ты не кричи на меня, я тут твою работу, между прочим, делаю, – обиделась Лена. – А не написала, чтобы ты сюда не рванул.
– Сюда – это куда же?
– Я в «Жареном солнышке» сижу, после суда заехала.
– А голос чего такой кислый? Проиграла, что ли? – Паровозников знал ее довольно неплохо, чтобы по каким-то мелким признакам вычислить, в каком Лена настроении.
– Можно и так сказать, – неохотно признала она. – Клиентка моя хотела больше, чем удалось отсудить. Ну, понятное дело, в этом я осталась виновата. Сижу вот теперь, выдумываю повод в бюро не возвращаться, а то мать размажет мою и так невысокую профессиональную самооценку по полу.
– Сочувствую. Хочешь, я ей позвоню и скажу, что вызвал тебя для какой-нибудь консультации? – предложил он.
– Даже не пробуй. Любое упоминание о моей прежней деятельности вызывает у мамы только раздражение, ты ведь понимаешь. Мне кажется, она обрадовалась, когда я к ней в адвокатуру пришла, она всегда этого хотела.
– Но ты мне реально нужна, я затем и спрашивал, где ты. Долго еще будешь сидеть? Я на машине, подскочу минут за пятнадцать.
– Хорошо, давай.
Паровозников влетел в кафе ровно через пятнадцать минут, непонятно, как ему удалось объехать пробки, связанные с начавшимися повсеместно дорожными работами. Плюхнувшись за стол, он быстро огляделся по сторонам, увидел официантку и помахал ей рукой:
– Девушка! Кофе принесите, пожалуйста. Двойной, – уточнил он, едва официантка открыла рот для вопросов. – Без молока и без сахара.
– Минутку, – пропела она.
– Замерз, – пояснил Андрей Лене. – Выскочил из дома в футболке, как идиот, а на дворе не лето.
– На дворе лето, просто холодное. Опять с Надеждой ругались?
Паровозников только рукой махнул:
– Даже рассказывать не буду. Ты мне вот что лучше скажи – ты откуда про Долженкову узнала?
– А сидела она за соседним столиком. У нее сын, оказывается, в музыкальной школе учится, вон, видишь старое здание с большими окнами? – Лена кивком показала направление. – Ну, вот она мальчика встретила, сюда с ним зашла, и за блинами они обсуждали предстоящую поездку в Испанию.
– Какая ей, на фиг, Испания, когда следствие идет?!
– Ну, это ты у нее спроси.
– И спрошу, – кивнул Андрей. – Когда ее на границе завернут – вот тогда и спрошу.
– Погоди… то есть подписку Петр не взял?
– Ну формально она не обвиняемая же. Но надо бы ему подсказать, пусть оформит.
– Я бы на вашем месте не рисковала. Вот список вопросов, я накидала, пока время было, – Лена вырвала лист из ежедневника и протянула Андрею. – Неплохо бы маму мою опросить по делу об установлении отцовства, она представляла Арину в суде.
Повертев листок, Андрей сунул его в карман брюк:
– Думаешь, могла Долженкова с адвокатом поделиться чем-то личным?
– У нее не было иного выхода. Мама ни за что не взялась бы вести дело, в котором ее клиент что-то недоговаривает или скрывает. Ты просто представь – вдруг на суде всплывает какой-нибудь любовник Арины. Нет, мама не стала бы так подставляться, я уверена, что об Арине она знает много больше, чем та хотела бы. Пусть Петр с ней поговорит. Ты был прав – здесь что-то не так. Она сказала мальчику, что отец умер – ну, это, допустим, понятно. Но голос у нее при этом был… такое не сыграешь. И у меня никак тогда не складывается этот его иск об установлении отцовства – зачем, если у вас все хорошо? И потом в обнимку из зала суда выйти? Я бы не смогла обнять мужчину, который меня заподозрил в измене, да еще и в суд с этим потащил.
– У богатых свои причуды.
– Это даже для богатых слишком.
– Но относительно своей матери ты права – надо ее опросить.
– Плохо только, что Петр молодой, – вздохнула Лена. – Она его может раздавить морально.
– Ну, Петька ей не сын, а процессуальное лицо, – заметил Андрей. – Будем надеяться, что справится.