Всадник без головы

The planter had spared neither pains nor expense to give it ?clat.	Плантатор не пожалел ни денег, ни трудов, чтобы придать празднеству пышность.
What with the sprinkling of uniforms and epaulettes, supplied by the Fort-what with the brass band borrowed from the same convenient repository-what with the choice wines found in the cellars of Casa del Corvo, and which had formed part of the purchase-there could be little lacking to make Poindexter's party the most brilliant ever given upon the banks of the Leona.	Блестящие мундиры и эполеты приглашенных офицеров, военный оркестр, прекрасные старые вина погребов Каса-дель-Корво -- все это придавало пиршеству блеск, еще не виданный на берегах Леоны.
And to insure this effect, his lovely daughter Louise, late belle of Louisiana-the fame of whose beauty had been before her, even in Texas-acted as mistress of the ceremonies-moving about among the admiring guests with the smile of a queen, and the grace of a goddess.	Но главным украшением общества была прелестная дочь плантатора. Слава о ее красоте достигла Техаса раньше, чем она сама успела приехать из Луизианы, где считалась первой красавицей.
On that occasion was she the cynosure of a hundred pairs of eyes, the happiness of a score of hearts, and perhaps the torture of as many more: for not all were blessed who beheld her beauty.	Молодая хозяйка дома появлялась то здесь, то там среди гостей, прекрасная, как богиня, с улыбкой королевы на устах.
Was she herself happy?	Сотни глаз были устремлены на нее: одни следили за ней с восхищением, другие -- с завистью, ш была ли она счастлива?
The interrogatory may appear singular-almost absurd.	Этот вопрос может показаться странным, почти нелепым.
Surrounded by friends-admirers-one, at least, who adored her-a dozen whose incipient love could but end in adoration-young planters, lawyers, embryo statesmen, and some with reputation already achieved-sons of Mars in armour, or with armour late laid aside-how could she be otherwise than proudly, supremely happy?	Окруженная друзьями, поклонниками,-- один из которых был давно уже страстно влюблен, другие только начинали влюбляться,--поклонниками, среди которых были молодые плантаторы, адвокаты, начинающие свою карьеру и уже известные государственные деятели, сыны Марса, носящие оружие или недавно его снявшие,-- могла ли она не быть счастливой?
A stranger might have asked the question; one superficially acquainted with Creole character-more especially the character of the lady in question.	Только посторонний мог задать этот вопрос -человек, не знакомый с характером креолок и особенно с характером Луизы Пойндекстер.
But mingling in that splendid throng was a man who was no stranger to either; and who, perhaps, more than any one present, watched her every movement; and endeavoured more than any other to interpret its meaning.	В блестящей толпе гостей был человек, знакомый и с тем и с другим, который жадно ловил каждый ее жест и старался разгадать его значение.
Cassius Calhoun was the individual thus occupied.	Это был Кассий Колхаун.
She went not hither, nor thither, without his following her-not close, like a shadow; but by stealth, flitting from place to place; upstairs, and downstairs; standing in corners, with an air of apparent abstraction; but all the while with eyes turned askant upon his cousin's face, like a plain-clothes policeman employed on detective duty.	Он следовал за ней повсюду и не на близком расстоянии, как тень, но украдкой, незаметно переходя с места на место; наверху ли, внизу ли, стоя прислонившись в углу с видом притворной рассеянности, он ни на минуту не отводил глаз от прекрасной креолки, словно сыщик.