Все хорошо

– Мое имя? – Поясницу прошивает болью. Я едва не роняю бутылку с вином, но в последний момент ловко перехватываю ее другой рукой. И возвращаю себе хладнокровие. – Что ж, оно и понятно. В конце концов, я ведь ее режиссер.

Отвернувшись, я улыбаюсь ползущей конвейерной ленте. На которой все еще громоздятся чужие покупки. Мысленно приказываю ей ускориться. А Фов пристально за мной наблюдает.

– Я тоже не удивилась, – отзывается она. – Ведь у вас с ней произошел конфликт. Как раз в тот день, когда она заболела. Кстати, не напомнишь, в чем там было дело?

Я все же роняю бутылку. Она разбивается вдребезги, и у наших ног растекается красная лужа.

Поднимаю глаза на Фов. Вот он, ее триумф! Пускай она стоит посреди осколков и красное вино заливает ее испещренные соляными разводами ботинки, все равно Фов празднует победу. Я оборачиваюсь к кассирше, которая смотрит на меня с ненавистью, и говорю:

– Извините, пожалуйста.

Вместо ответа та поднимает трубку рабочего телефона. На руке ее виднеется леопардовой расцветки лечебная повязка от тендинита.

– Пришлите уборщика к двенадцатой кассе, – с несчастным видом произносит она в трубку.

– Ой, гляди-ка, – говорит Фов, – еще одна касса открылась. Побегу-ка я туда. Хочу успеть к Бриане, пока она не уснула.

Осколки бутылки хрустят у нее под ногами.

– Передать ей что-нибудь? – спрашивает она, обернувшись через плечо.

И мне представляется искаженное ненавистью лицо, обрамленное блестящими пышными волосами. Закрытые глаза, трепещущие веки. И потрескавшиеся бескровные губы, повторяющие мое имя.

– Просто скажи, пусть не спешит, отлежится, сколько будет нужно. Здоровье – это главное, уж кому это и понимать, как не мне.

Глава 18

Сегодня у меня свидание с Хьюго. Я сижу перед трельяжем и расчесываю свои длинные пышные волосы. Как же невероятно они блестят! А волны-то! Прямо как у голливудской старлетки! Из трельяжа на меня смотрят три женщины. Три Миранды. И каждую из них я с трудом узнаю. Это Миранды из давнего прошлого. Из того времени, когда их еще не состарило горе. Лбы не избороздили морщины. А щеки не покрыла мертвенная бледность. Я разглядываю их лица, лица моих старых друзей. Они улыбаются мне – и друг другу. Мы никак не можем поверить, что выглядим именно так. Неужели мы теперь – вот такие?

На мне новое платье. Белое в алых маках. И внезапно воскресший со дна ящика комплект кружевного нижнего белья. Весь прошедший день я только и делала, что выщипывала, соскребала и намазывала. Сбрила с ног колючие темные волоски. На которые давно уже махнула рукой. У меня не было выбора. Я просто физически не могла нагнуться, чтобы провести бритвой по коже. Марк, помнится, убеждал меня не стесняться их.

«Миранда, это ведь всего лишь часть вашего тела», – деликатно замечал он, закатывая штанину моих спортивных штанов. И проводя пальцами по шрамам на моем бедре. Трем шрамам. Трем белым выступам, похожим на зубья вил.

Интересно, как там у Марка дела? На днях мне звонили из «Спинального отделения», предупредили, что, к сожалению, в ближайшее время Марка не будет. Он в отпуске, вот как они это объяснили. Но другой терапевт, Брэд, рад будет мной заняться.

«Все нормально, – отозвалась я. – Откровенно говоря, я к вам пока и не собиралась. Мне стало намного лучше. А Марку, пожалуйста, передайте, что я желаю ему всего доброго».

Теперь из трельяжа на меня смотрят три Марка. Лица у них бледны. С губ срывается частое прерывистое дыхание. Они стискивают руки и таращатся на меня расширенными от ужаса глазами. Я отпиваю глоток шампанского из бокала. И снова вижу перед собой трех Миранд. Каждая из них как будто светится изнутри. Словно кто-то включил протянутую у них под кожей гирлянду из лампочек. Глаза их сияют. Свежие, как вишни, губы алеют, сами собой складываясь в улыбки. Я вздыхаю с облегчением. Все хорошо, просто я слегка на взводе. Нервничаю, наверно. Ведь сегодня у меня важное свидание. А я не ходила на свидания уже очень, очень давно.

Когда же это случалось со мной в последний раз?

Я вспоминаю, как благоухающие виски губы шотландца прижимались к моему бедру. Это ведь не считается, верно? Тот случай свиданием не был. А следом мне сразу же вспоминается Пол. И наши с ним головокружительные свидания в Эдинбурге после спектаклей. Как я сидела напротив него в пабах, на колючей траве Трона Артура[19], посреди пологих зеленых лугов, и чувствовала себя такой живой, кипящей энергией, искрящейся электричеством. А после, по возвращении в Новую Англию, он всегда приезжал из Портленда туда, где я в тот момент выступала – осенью в Бостон, летом на Кейп-Код и в Беркшир, где проходили фестивали. А я думала только об одном – как бы мне улизнуть с ним на вечер, на ночь, на весь день.