Все лгут (СИ)

— Наверное, — проговорил Вилли. — Только… — он не договорил, резко останавливаясь и хватаясь за низ живота. Натан среагировал быстрее Ларсона. Он тут же прижался к отцу и огромными от беспокойства глазами посмотрел на него:

— Опять, да? Ты взял таблетки?

Вилли слабо кивнул, оседая на землю. Но Ларсон успел его поддержать, поймать под руки и отвести к скамье. Вилли откинулся на спинку и часто задышал, пока Натан рылся в его рюкзаке. Ларсон хмурился и ничего не понимал, но уже решительно набирал номер службы спасения, чтобы вызвать скорую. Игры играми, но вот смотреть на то, как омега корчится от боли, хотелось в последнюю очередь.

Вспомнились строчки из истории болезни Вилли. Там что-то говорилось про острую периодическую боль внизу живота. Даже название болезни было, но Ларсон при всём желании не выговорил бы его. Эти боли начались ещё до родов, и Ларсон подозревал, что в этом была доля его вины. Он сильно сомневался, что Вилли попался кто-то ещё, кто приложил его с такой силой, как он сам. Хотя омега упоминал что-то об Истинном и о том, что он был тем ещё ублюдком. Вполне вероятно, что мог постараться тот. Впрочем, сочувствовать сейчас было лишним. Ларсон помог Вилли запить водой таблетки, тревожно поглядывая на то, как его глаза закатываются.

Скорая приехала раньше, чем Вилли стал отпираться. Ларсон всё же затолкал его в машину и сам поехал вместе с ним в больницу. Волновался он не за омегу, а за Натана, которого совсем не хотелось оставлять одного. Но мальчишка не был сильно напуган. Скорее, просто обеспокоен.

— Часто такое происходит с твоим папой, малыш? — спросил Ларсон, когда они с Натаном остались одни в коридоре приёмного отделения, а Вилли увезли в палату интенсивной терапии. Натан сел на скамейку и прижал худые коленки к груди. Ларсону так и хотелось прижать мальчишку к себе, чувствуя почти физически, что он — его сын, его ребёнок. Но сдержал в себе несвойственный порыв, по большей части потому, что сам его несколько испугался.

— До больницы редко доходит, но больно ему часто. Он таблетки постоянно пьёт, — расстроенно сказал Натан, с которого разом спала вся его активность и жизнерадостность. — Сегодня, наверное, так спешил к вам, что забыл выпить. Или они уже меньше действуют. Я слышал, как папа говорил с врачом…

— И что сказал врач? — Ларсон положил руку на плечо Натана, сжимая его. У того едва ли не были глаза на мокром месте, что пришлось вспомнить: Натан всё же ребёнок, который сейчас явно переживает и боится.

— Он сказал, что всё может стать ещё хуже, — закончил Натан, тяжело вздыхая. У него был очень взрослый и грустный взгляд для четырёхлетнего человечка. Ларсон неожиданно понял это очень отчётливо.

Он хотел было сказать что-то ободряющее, но к ним вышел врач. Ларсон тут же встал, Натан за ним, невольно цепляясь за руку альфы. Тот погладил его по голове, стараясь успокоить. Опыта общения с детьми у Ларсона не было, он больше действовал на инстинктах, их ещё называли отцовскими. Правда, Ларсону больше нравилось верить в то, что его вели не инстинкты, а логика.

— Как он? — спросил Ларсон, чувствуя, как немного подрагивает Натан.

— Вы можете к нему зайти, но мы оставим его на ночь в больнице, чтобы понаблюдать. Конечно, Вилли против, но я надеюсь, что вы убедите его.

Ларсон отстранённо кивнул. Когда он начинал эту игру, то понятия не имел, что ввяжется в такое. Почти драма, мыльная опера масштабов телевизионных экранов. Он тяжело вздохнул, снова кивнул и шагнул в палату. Вилли был бледен, но заметно бодрился. Почему-то сейчас Ларсон был уверен, что омега не притворяется.

Вилли слабо улыбнулся сыну, прижимая его к себе.

— Не волнуйся, малыш. Всё в порядке. Врачи говорят, что я поправлюсь. Это небольшое обострение, ничего серьёзного, — проговорил он ему старательно спокойным голосом. Ларс присел на стол возле кровати, испытывающе глядя на Вилли. Тот перевёл на него взгляд и виновато улыбнулся:

— Прости, я испортил свидание.

— Глупости. Ты сделал его оригинальным. Никогда ещё никто не падал в обморок на свидании со мной, — лицо Ларса исказила кривая усмешка. — Врач говорит, что ты не хочешь оставаться на ночь.

— Мне нужно отвезти Натана домой. Его нельзя оставлять одного или в больнице, — Вилли зарылся пальцами в волосы сына, встрёпывая их.

— Я могу взять его на ночь к себе. Завтра утром привезу.

— Нет-нет, — Вилли тут же покачал головой. — Я не могу тебя просить о подобном! Ты совсем не обязан нянчиться с нами, мы справимся, правда.

— Это не было вопросом, — проникновенно заверил его Ларсон. — Я заберу его с собой.

Вилли приложил руку ко рту, снова краснея:

— Мне так неловко, — пробормотал он. — Я доставляю слишком много проблем.

— Не переживай на этот счёт. Мне нравится твой мальчуган, думаю, я ему тоже. Слушай, — он поманил к себе Натана, — тут в конце коридора есть автомат со сладостями. Держи десять баксов, купи что-нибудь себе, а мы с твоим папой кое-что обсудим.