Все люди севера

Разгневанный до алых пятен на лице, ярл Хрут вытащил меч из ножен и наотмашь рубанул им воздух перед лицом Ракель. Она вскрикнула и увернулась, но упала на пол и поползла прочь. Хрут снова занес меч над головой, а затем попытался ударить им Ракель. В последний миг она откатилась в сторону, а меч расщепил доски, мощно опустившись на пол. Да так там и остался. Воспользовавшись моментом, Ракель пнула отца по наклонённой голове, затем ещё раз, и ещё, пока тот держался за свой меч, пытаясь его освободить. Завыв, ярл наклонился вперёд, а Ракель быстро и ловко подпрыгнула, подхватила с пола небольшой металлический ящик и, занеся его над Хрутом, опустила на загривок.

Окончательно потеряв равновесие, ярл тяжело упал на пол. Не медля, Ракель выхватила из-за пояса отца клинок и вонзила лезвие ему в шею. Алая кровь заструилась, стремительно окрашивая пол в багровый оттенок. Ракель испуганно вжалась в стену. Хрут какое-то время ещё хрипел, хватаясь то ли за воздух, то ли за шею, а потом обмяк и остался лежать на полу.

– Отец? – прошептала девушка, в ужасе замерев на месте. – Отец?..

Ракель не могла пошевелиться от ужаса. Всё произошло так быстро, что она совсем не поняла, что сотворила. Она только защищалась. Не хотела умирать. Руки сами собой потянулись за клинком, чтобы остановить врага.

Ракель очень хотелось, чтобы всё это было сном. Она не могла убить отца. Это невозможно.

Она опустилась на пол. Под ярлом расплывалась лужа крови. Хрут уже не двигался. Казалось, какая-то внешняя сила завладела её телом, заставив решительно поднять оружие на отца. Это казалось таким правильным в тот самый момент, словно её направляли боги.

Но это, конечно, было не так.

На шум их борьбы наконец-то сбежались. Ракель понимала, что сейчас ворвутся братья и просто убьют её за то, что она натворила. Но, распахнув двери ногой, в комнате появился Фюн, за ним стоял Эта, и каждый держал в руках по отрубленной голове. Одна из них была сильно изуродована. Это была голова Рауда. Вторая голова принадлежала Реки.

Все в комнате замерли.

– Теперь вы пришли убить меня и моего отца? – спросила девушка, заметив, как кровь капает с кривых срезов на головах Рауда и Реки.

В ответ воины молчаливо переглянулись. Оба они поджали губы и молчали, наверняка обдумывая, как теперь изменится их план.

– Что это? Восстание? Или нападение конунга Скалля? – холодным хриплым голосом продолжила Ракель.

– Это просто убийство, – спокойно ответил Фюн и сделал несколько шагов вперёд, а потом пнул тело ярла.

– Ваша идея? Или вам заплатили?

Братья переглянулись, и Фюн снова ответил честно:

– Заплатили.

– За сколько голов? Три или четыре? – сглотнула Ракель. Эта прятал от неё взгляд, а Фюн наклонился к телу Хрута и стал сильными ударами короткого топора отделять голову от шеи. В воцарившейся тишине эти хлюпающие звуки, с которыми мясники разделывают туши, звучали резко и громко. – За сколько голов вам заплатили, псы вы ничейные?! – рявкнула Ракель, заставив Фюна остановиться и вздрогнуть.

– За четыре, – произнес он, помедлил, а потом продолжил рубить тело.

В ответ Ракель тихо застонала. Наконец голова Хрута отделилась от тела и, когда Фюн встал на ноги, в каждой его руке было по мёртвой голове. Пустовала только вторая рука Эты.

– Заплатил конунг Скалль? – выдохнула девушка.

– Нет. Всё немного иначе, Ракель, – покачал головой наконец-то обретший голос Эта. Он прошёл вперёд и уселся на край небольшой кровати. – Сигтрюгг давно хочет занять место твоего отца, а появление конунга Скалля заставило его поторопиться.

– Сигтрюгг? – удивилась Ракель. – Меньше всего подумала бы на него.

– Да. Куда очевиднее было бы, будь это ты, – кивнул Эта.

Ракель сглотнула. Это был какой-то кошмар наяву.

– Как ему удалось заставить вас сделать это?

– Он хорошо заплатил за смерть вашей семьи.

– На что вам золото в такие времена? – скривилась Ракель.

– Тёмные эти времена или светлые, но с золотом в кармане мне спокойнее, – пожал плечами Фюн.

Ракель откинула голову назад и звонко ударилась затылком о дерево. Этого она точно не могла ожидать. Неужели Фюн и Эта могли из-за золота прикончить и её? Впрочем, почему нет? Ракель подумала, что всё это время обманывала себя глупыми наивными предположениями, что два воина – её друзья. Но на деле в эту тяжёлую пору все были сами за себя.

– Вижу, мой друг, – скривилась она. – За это спокойствие вы готовы отрезать и мою голову тоже.

– Как я уже сказал, всё иначе, – Фюн посмотрел на брата, и они вдруг заулыбались. А потом покачали отрезанными головами в руках, протягивая их в сторону девушки. С них ещё капала горячая кровь. – Это для тебя, а не для Сигтрюгга.

Ракель не шевелилась и в ужасе смотрела на воинов. Кровь продолжала капать на пол и на подол её платья. Вскоре Ракель кожей лодыжек ощутила, как та просочилась сквозь ткань.

– Твоего отца уже давно никто не слушал, – решил пояснить Эта. – А от Реки и Рауда толку не было никогда. Их смерть была лишь вопросом времени.