Все люди севера

Всё это время для Скалля не существовало ничего: кажется, он даже ненадолго провалился в сон, перебирая ногами в снегу. Темнота отступала. День был ярче, чем они могли себе представить, но тени метались, создавая причудливые образы. Проглоченное солнце отражалось от бесконечного снега. Можно было даже различить мелкие веточки под ногами и птиц в небе. Но Улла и Скалль редко поднимали глаза вверх.

– Что ты слышишь? – выдохнул конунг. – Когда боги говорят с тобой.

– Я слышу всё. Как они сражаются, как звенит оружие, как Один отдаёт приказы, – тяжело выдохнула Улла, с трудом перебирая ногами.

– Ты слышишь их постоянно?

– Нет, – пробормотала она, пробираясь через ряд поломанных берёз. Подол её платья зацепился за торчащие края стволов. Скаллю пришлось остановиться, вернуться и помочь ей выпутаться. – Слышу, когда должна слышать. Когда происходит что-то важное… Вроде…

– Вроде освобождения Фенрира? – догадался Скалль и, отвернувшись, пошёл дальше.

– Да, – кивнула Улла, – или вроде смерти Бальдра.

Скалль приостановился, будто бы отыскивая дорогу дальше. Но выждав мгновение, продолжил идти вперёд.

– Или вроде того дня, когда я стал бессмертным? Ты видела это? – вдруг бросил он через плечо.

Улла замедлилась. Скалль ощутил ее взгляд, то, как она смотрела ему в спину. Тени вокруг них снова задвигались: большой волк куда-то отправился. Глазам стало больно от этого странного танца теней, но вскоре волк, кажется, остановился. И всё застыло вместе с ним.

– Это важно? – спросила Улла.

Скалль помолчал. Он тяжело дышал, потому что всю ночь думал над этим вопросом. Ему было важно знать. Если боги так много показывали вёльве, то могли раскрыть ей и его секрет. Конунг так и не обернулся, боясь, что Улла заметит его мертвенную бледность и страх в глазах.

– Боги показали тебе это? Тот самый миг, когда из обычного человека я стал бессмертным избранным конунгом, – сквозь зубы процедил он. Что делать, если она знает? Скалль сжал кулаки.

– Нет, – Улла поджала губы и смотрела только себе под ноги.

Скалль выдохнул с облегчением и повернулся к девушке. Лицо его выражало спокойствие. Он протянул руку к Улле, а та осторожно положила в нее свою ладонь, смотря в глаза конунга. Было сложно понять, что они выражают.

– Какое счастье, – ухмыльнулся Скалль и подтянул девушку к себе. – Улла, – начал он аккуратно, положив ладонь на её талию, – почему в первую нашу встречу ты не сказала, что видела меня на троне Борре?

Девушка сглотнула. Её сердце так забилось, что кровь побежала по озябшим конечностям, а снежинки стали таять на её запылавших щеках.

– Но ты ведь и так знал, что это случится.

– Нет, не знал.

– Зачем тогда ты вёл туда людей? Я думала, что боги предсказали тебе это.

– Рядом со мной не было ни одной вёльвы, которая увидела бы это во сне, – вздохнул Скалль. – Перескажи мне подробно своё видение.

Улла неуверенно сглотнула и поджала губы.

– У меня было много видений, – робко начала девушка. – В них был ты, были боги, чудовища… Чтобы Лейв не убил меня, я старалась игнорировать их.

Скалль понимающе кивнул. Конечно, это было очевидно. Она была напугана и старалась избавиться от ненужного дара, который унёс жизнь её матери. Возможно, Улла ощущала тяжёлое чувство вины. Она была тогда совсем ребёнком. Впрочем, она ребёнок и сейчас.

– Меня не интересуют все, – ласково улыбнулся Скалль. – Расскажи мне только о том, где я сижу на троне Борре.

Улла придвинулась ближе, прижимаясь грудью к телу конунга. Она ощущала только мягко пружинящую одежду, а остальное додумывала сама. К несчастью, ей ни разу не доводилось видеть Скалля обнаженным, чтобы сейчас представить, как она прижимается к его оголённой груди. Поэтому, закусив нижнюю губу, Улла могла думать только о чёрном доспехе и тёплой рубахе, которые были под его тяжелой накидкой с мордой волка.

Мир вокруг них снова задвигался, тени заплясали так, что обоим пришлось закрыть глаза. Не открывая их, Улла произнесла:

– За тобой горело пламя очага. Ты сидел на позолоченном троне. Над тобой черепа животных, а среди них в самом центре череп волка. Под потолком висели свечи в металлических блюдцах, словно звёзды, рассыпавшиеся на небе. Везде я видела волков, вырезанных на деревянных колоннах. В помещении были люди. Они стояли на коленях, приветствуя своего вождя. Их сотни, они толкались плечами и…

Неожиданно завыли волки, и Улла со Скаллем открыли глаза. Они стояли слишком близко друг к другу. Конунг улыбнулся и погладил девушку по щеке замёрзшими пальцами.

– Если бы ты сказала мне это раньше, то я бы больше доверял тебе, – хмыкнул он.

– И не избегал бы меня?

Скалль тяжело вздохнул и попытался подобрать подходящие слова. Торгни был прав с самого начала, боясь, что Скалль потеряет голову от слов Уллы. Ведь сам конунг, взваливший тяжёлую ношу на свои плечи, терзался в сомнениях все эти три года. Ему нужно было, чтобы боги одобрили его действия, чтобы они указали верный путь. Улла дала ему всё это. И даже её слова об их общей судьбе после гибели миров не казались ему глупостью.