Все норманны в Восточной Европе в XI веке. Между Скандинавией и Гардарикой

В 1130 г. Георгий прислал в Киево-Печерскую лавру 500 гривен серебра и 50 гривен золота, по версии Киево-Печерского патерика – для украшения гробницы святого Феодосия Печерского. Ценнейший дар доставил из Суздаля в Киев подручный Георгия, боярин Василий, пытавшийся сначала скрыть пятую часть богатства, а затем раскаявшийся.

«Василий же открыл сокровище, посланное на окование раки святого, и взял оттуда пятую часть золота и серебра, и истратил на себя и на коней; и не уразумел он, что гнев претерпел за хулу свою. И когда приехал он в Чернигов, то упал с коня и так разбился, что не мог и рукой пошевелить… Тогда игумен пошел к Днепру, ввел Василия на гору и положил его на гробницу святого – и встал Василий цел и здоров всем телом, и подал он игумену четыреста гривен серебра и сорок гривен золота. Игумен же сказал ему: “Чадо, а где еще сто гривен серебра и десять – золота?” Василий же начал каяться, говоря: “Я взял и растратил; подожди, отче, все тебе отдам; я хотел скрыть это, думая утаить от всевидящего Бога”»[438]

.

Последнее упоминание о Георгии Шимоновиче (Симоновиче) обнаруживается под 1149 г., когда он якобы ходил с Юрием Долгоруким и половцами на великого князя Изяслава Мстиславича и захватил Киев. В 1149 г. Георгию Шимоновичу (Симоновичу) могло быть уже порядка 90 лет, возраст совсем не для военных походов, да и умер он, вероятно, гораздо раньше.

Это известие, скорее всего, тесно связано с двумя другими известиями (см. ниже), также довольно сомнительными, вставленным в Киево-Печерский патерик кем-то из потомков Георгия с целью обоснования собственных претензий на суздальские земли.

«Спустя много лет сел Георгий Владимирович [Юрий Долгорукий] в Киеве, тысяцкому своему Георгию, как отцу родному, поручил землю Суздальскую»[439].

В том же Киево-Печерском патерике приводится выдержка из письма Георгия Симоновича в Киево-Печерскую лавру, за которой нам видится предсмертное завещание Георгия, составленное предположительно в 1129–1130 гг., но впоследствии, слегка подкорректированное под более позднюю дату – 1149 г. – специальной вставкой, которую довольно легко обнаружить (выделено курсивом):

«Я, Георгий, сын Симонов, раб пресвятой владычицы Богородицы и святого Феодосия, благословен был святою рукой его: некогда болел я три года глазами, так что и луча солнечного не видел, и по его слову исцелился, услышал из уст его: “Прозри!” – и прозрел. И вот поэтому пишу грамоту сию до последнего в роду моем, чтобы никто не был отлучен от дома пресвятой владычицы Богородицы и преподобных Антония и Феодосия. Если же кто и в крайнее убожество впадет и не сможет ничего дать, пусть будет положен хотя бы в селениях церкви той: везде ведь молитва Антониева и Феодосиева помогает. Когда мы приходили с половцами на Изяслава Мстиславовича, увидали мы издали ограду высокую и быстро пошли туда, а никто не знал, какой это город. Половцы же бились под ним и многие ранены были, и побежали мы от города того. После уже узнали мы, что это было село обители Святой Богородицы Печерской, а города тут никогда и не бывало, и сами, живущие в селе том, не знали о случившемся, и, лишь на другой день вышедши, увидали, что произошло кровопролитие, и подивились бывшему. Я пишу вам об этом потому, что все вы вписаны в молитву святого Феодосия; он обещал отцу моему Симону как о своих черноризцах, так и о нас молиться. Молитву эту велел отец мой, веря в обет святого, вложить в руку его, когда будет в гроб положен, и открыто явился он одному из тех богоносных отцов, и сказал ему так: “Передай сыну моему Георгию, что я получил все блага по молитве святого, постарайся и ты, сын мой, идти по моим следам добрыми делами”. Если же кто не захочет благословения и молитвы святого отца Феодосия и уклонится от него, возлюбя проклятие, да получит возмездие»[440]

.

С территории бывшего Дмитриевского монастыря в Суздале происходит белокаменный саркофаг XII в., предназначавшийся для погребения в нем очень знатного лица. Предполагается, что в этом саркофаге был похоронен кто-то из членов семьи Георгия, быть может, сам Георгий Шимонович (Симонович) с супругой[441].

От Георгия Шимоновича (Симоновича) в XVII в. выводили свое происхождение несколько русских дворянских родов: Воронцовы, Вельяминовы, Воронцовы-Вельяминовы, Башмаковы, Аксаковы, Исленьевы.