Все рушится

С быстротой молнии Оконкво выхватил из ножен мачете. Пристав пригнулся, чтобы избежать удара, но это оказалось бесполезно. Два взмаха мачете – и голова мужчины уже лежала рядом с его облаченным в форму телом.

Застывшая в ожидании массовка ожила, началось столпотворение, собрание прекратилось. Оконкво стоял, глядя на мертвого врага. Он уже знал, что Умуофия воевать не будет. Знал потому, что остальным приставам дали сбежать. Вместо того чтобы действовать, его соплеменники подняли суматоху. И в этой суматохе он уловил страх. «Зачем он это сделал?» – доносились до него голоса.

Он вытер мачете о песок и пошел прочь.

Глава двадцать пятая

Когда окружной уполномоченный во главе отряда вооруженных солдат и судебных приставов прибыл в усадьбу Оконкво, в его оби он нашел небольшую группу понуро сидевших мужчин. Он велел им выйти, они безропотно повиновались.

– Кого из вас зовут Оконкво? – спросил уполномоченный через переводчика.

– Его здесь нет, – ответил Обиерика.

– Где он?

– Его здесь нет!

Уполномоченный побагровел от злости и пригрозил: если они немедленно не выдадут ему Оконкво, он всех посадит. Мужчины пошептались между собой, и Обиерика сказал:

– Мы отведем тебя к нему, и может, твои люди нам помогут.

Уполномоченный не понял, что имел в виду Обиерика под словами «может, твои люди нам помогут». Один из обычаев местных жителей, который бесил его больше всего, состоял в их пристрастии выражаться туманно.

Обиерика и еще пять или шесть мужчин пошли впереди, показывая дорогу. Уполномоченный и его люди следовали за ними с ружьями наизготовку. Уполномоченный предупредил Обиерику: если он со своими товарищами задумал сыграть с ними какую-то шутку, их всех пристрелят.

Позади усадьбы Оконкво рос небольшой кустарник. Усадьбу соединяла с ним только небольшая круглая дыра в глинобитной стене, окружавшей двор, через которую в вечных поисках пропитания сновали туда-сюда куры. Человек через нее пройти не мог. Именно в эти заросли и вел Обиерика уполномоченного с его людьми. Они обходили усадьбу вдоль стены молча, слышен был только хруст сухих листьев под ногами.

А потом вдруг все оказались перед деревом, на котором висело тело Оконкво, и остановились как вкопанные.

– Может, твои люди помогут нам отнести его домой и похоронить? – спросил Обиерика. – Мы послали за чужими в соседнюю деревню, но они могут еще нескоро прийти.

Окружной уполномоченный мгновенно преобразился: властный начальник превратился в любознательного исследователя обычаев примитивных народов.

– А почему вы сами не можете его снять? – спросил он.

– Это противоречит нашим обычаям, – ответил один из мужчин племени. – Никто из нас не должен осквернять себя прикосновением к тому, кто сам лишил себя жизни. Такой человек оскорбил землю и не имеет права быть похороненным своими соплеменниками. Его тело нечисто, касаться его могут лишь чужаки. Поэтому мы и просим твоих людей снять его, вы ведь чужаки.

– А похороните вы его так же, как хороните других? – поинтересовался уполномоченный.

– Мы не можем хоронить его. Это могут сделать только чужие. Мы заплатим за это твоим людям. А когда он будет погребен, мы исполним свой долг: совершим обряд жертвоприношения, чтобы очистить оскверненную землю.

Не отрывавший взгляда от висящего тела своего друга Обиерика вдруг повернулся к окружному уполномоченному и гневно произнес:

– Это был один из величайших людей Умуофии. Вы довели его до того, что он убил себя, и теперь его похоронят, как собаку… – Голос у него дрогнул, он осекся, слова застряли в горле.

– Молчать! – рявкнул один из приставов без всякой нужды.

– Снимите тело, – приказал уполномоченный своему главному приставу, – и отнесите к зданию суда, всех этих людей прихватите с собой.

– Слушаюсь, сэр, – отдавая честь, отрапортовал пристав.

Уполномоченный удалился в сопровождении трех или четырех солдат. За много лет, в течение которых он пытался насаждать цивилизацию в разных частях Африки, он многому научился. В частности тому, что окружной уполномоченный никогда не должен присутствовать при столь недостойной процедуре, как снятие повешенного с дерева. Такая излишняя «забота» может произвести неблагоприятное впечатление на туземцев. Он собирался особо отметить это в книге, которую задумал написать. Возвращаясь в суд, он размышлял об этой книге. Каждый день преподносил ему новый материал для нее. История о человеке, убившем пристава, а потом повесившемся, будет весьма любопытна для читателя. Об этом человеке можно и целую главу написать. Ну, может, не целую главу, но уж изрядный абзац точно. Ведь так много о чем еще надо будет рассказать, так что придется безжалостно опускать подробности. После долгих раздумий он уже выбрал название для своей будущей книги – «Усмирение первобытных племен низовий Нигера».

Глоссарий слов и выражений на ибо

Агади-нвайи – старая женщина.

Агбала – женщина, а также (презрительное) мужчина, не имеющий племенных титулов.

Чи – личный бог-покровитель.

Эфулефу – никчемный человек.