Все закончится на нас

Атлас обернулся на меня через плечо, и по его лицу скользнула тень улыбки. Я налила себе сок и отошла в другой конец кухни, где расположился уголок для завтрака. На столе лежала газета, и я потянула ее к себе. Когда я увидела статью о номинантах на премию «Лучший бизнес Бостона», у меня сразу задрожали руки, и я уронила газету обратно на стол. Закрыв глаза, я медленно отпила сок.

Через несколько минут Атлас поставил передо мной тарелку и сел напротив за столом. Подвинув к себе свою тарелку, он вонзил вилку в тонкий блинчик.

Я посмотрела в свою тарелку. Три тонких блинчика, политых сиропом и украшенные капелькой взбитых сливок. По краю тарелки были разложены ломтики апельсина и клубники.

Это было слишком красиво, чтобы есть, но я так проголодалась, что не думала об этом. Я откусила кусочек и закрыла глаза, стараясь не демонстрировать, что это лучший завтрак в моей жизни.

Наконец я позволила себе признать, что его ресторан заслужил полученную награду. Сколько бы я ни старалась отговорить Алису и Райла от походов туда, это был лучший ресторан из тех, в которых мне приходилось бывать.

– Где ты научился готовить? – спросила я Атласа.

Он отпил глоток кофе.

– В морской пехоте, – ответил он, ставя кружку обратно. – Я обучался немного во время первого контракта, а потом я продлил контракт и стал настоящим шефом. – Он постучал вилкой по краю тарелки. – Тебе нравится?

Я кивнула:

– Восхитительно. Но ты ошибаешься. Ты умел готовить еще до службы в армии.

Он улыбнулся:

– Ты помнишь печенье?

Я снова кивнула:

– Лучшее печенье в моей жизни.

Он откинулся на спинку стула:

– Основам я научился сам. Когда я рос, мать работала во вторую смену, поэтому если я хотел получить ужин, то должен был сам его себе приготовить. Либо так, либо ходи голодный. Поэтому я купил поваренную книгу на дворовой распродаже и за год приготовил все рецепты из нее. А мне было только тринадцать.

Я улыбнулась, потрясенная тем, что могу это сделать.

– Когда в следующий раз тебя спросят, как ты научился готовить, тебе следовало бы рассказать эту историю, а не другую.

Атлас покачал головой:

– Ты единственная, кому что-то известно о моей жизни до девятнадцатилетнего возраста. Мне бы хотелось, чтобы так это и оставалось.

Он начал мне рассказывать о том, как был шеф-поваром в армии, как сэкономил столько денег, что смог открыть собственный ресторан. Он начинал с маленького кафе, и дело пошло очень хорошо. Спустя полтора года он открыл «ЛВБ».

– Дела идут хорошо, – скромно сказал Атлас.

Я обвела взглядом кухню, потом посмотрела на него.

– Похоже, дела идут не просто хорошо.

Он пожал плечами и взял еще кусочек блина. Пока мы не доели, я молчала, потому что мои мысли крутились вокруг его ресторана. Его названия. Того, что он сказал в интервью. А потом, разумеется, мысли привели меня к Райлу и ярости в его голосе, когда он выкрикнул мне последнюю строчку интервью.

Судя по всему, Атлас увидел изменение в моем состоянии, но он промолчал и начал убирать со стола.

Когда он снова сел, то на этот раз выбрал стул рядом со мной и успокаивающим жестом накрыл мою руку своей.

– Мне надо пойти поработать несколько часов, – сказал Атлас. – Я не хочу, чтобы ты уходила. Оставайся здесь столько, сколько потребуется, Лили. Только… не возвращайся сегодня домой, пожалуйста.

Я покачала головой, когда услышала тревогу в его голосе.

– Не вернусь. Я останусь здесь, – сказала я. – Обещаю.

– Тебе нужно что-нибудь, пока я не ушел?

Я покачала головой:

– Со мной все будет в порядке.

Атлас встал и взял свою куртку.

– Я постараюсь вернуться как можно быстрее. Приеду после ланча и привезу тебе что-нибудь поесть, о’кей?

Я заставила себя улыбнуться. Он открыл ящик, достал бумагу и ручку, написал что-то и ушел. После его ухода я встала, подошла к столешнице и прочла, что он написал. Это была инструкция, как включить охранную систему. Он написал и номер своего мобильного, хотя я его помнила наизусть. Он записал и свой рабочий номер, домашний и рабочий адреса.

Внизу была короткая приписка: «Просто продолжай плыть, Лили».

Дорогая Эллен!

Привет, это я, Лили Блум. Вернее… теперь меня зовут Лили Кинкейд.