Всем бедам назло

Продюсеры сказали, что в фильме речь идет о паре учителей, которым не нравятся методы обучения в государственных школах, и они решают создать другую среду обучения. Все это показалось мне достаточно невинным, и я приехал в Инглвуд со своими сыновьями, братом Аароном и приблизительно двадцатью учениками. Мы провели полдня, снимая сцену, в которой я учил на траве двух главных героев и своих учеников приемам каратэ. На этом наше участие в съемках закончилось, и больше я ничего об этом не слышал. Однако теперь эту картину показывали в Сан-Франциско.

Я предложил Диане пойти всей семьей на фильм, потому что Майку и Эрику наверняка интересно увидеть себя на экране, да и мне любопытно посмотреть, что получилось. Кинотеатр оказался в неблагополучном районе. Когда мы подъехали, Диана сказала:

— Я туда не пойду.

— Ну что ты так переживаешь, Диана?! — успокаивал я ее. — Давай просто зайдем, посмотрим наш эпизод, а потом уйдем.

Диана нехотя согласилась.

Внутри кинотеатр оказался еще страшнее, чем снаружи. Он был мрачным и грязным, сиденья — протертыми и липкими, и на ум приходили мысли о том, какой разврат и зло царили в этих стенах. Когда мы заняли свои места, в зале оказалось всего около десяти человек. Мы откинулись на спинки кресел, ожидая начала фильма. Но не успели пройти титры, как мы буквально подскочили на сиденьях — фильм начинался сценой лежащей на постели обнаженной женщины!

Мы с Дианой руками закрыли мальчикам глаза.

— Пойдем отсюда! — настаивала Диана.

К этому времени обнаженной женщины уже не было на экране, и я сказал:

— Давай посидим еще несколько минут. Хуже уже не будет.

Как я заблуждался! Фильм изобиловал постельными сценами, большинство из которых граничили с порнографией, и мы все время прикрывали детям глаза. Наконец дошла очередь до нашей сцены, где меня показали крупным планом. "Только не это! Лучше бы я вообще не снимался в этом фильме!" — подумал я.

В 1976 году другая небольшая независимая киностудия пригласила меня сняться в главной роли в фильме "Брейкер! Брейкер!" о водителе грузовика, который с помощью рации собирает других водителей, чтобы помешать планам продажного судьи, заправлявшего маленьким городком с помощью несправедливой ловушки для превышающих скорость водителей. Название фильма происходило от фразы, которую водители грузовиков используют, чтобы вызвать по рации помощь.

Я подумал, что роль в этой картине станет хорошим стартом для меня, как актера. Немаловажным для меня был и тот факт, что за съемки в фильме мне платили десять тысяч долларов, а я нуждался в деньгах. Тех денег, которые я зарабатывал частными уроками и семинарами, нам с Дианой едва хватало, чтобы оплачивать ежемесячные счета. Хотя я играл в ленте главную роль, в рекламных материалах мое имя даже не упоминалось, да и в Лос-Анджелесе фильм не показывали. Для того чтобы посмотреть его, нам с Дианой и моим другом Ларри Моралесом (который также снялся в нем) пришлось лететь в Сан-Франциско. В тот вечер понедельника в зале, кроме нас присутствовали всего два человека. Такая слабая реакция публики слегка приглушила наше восхищение от дебюта в кино. Впрочем, когда народ узнал, что в картине есть классные сцены каратэ, посещаемость возросла. В конце концов фильм имел в прокате довольно неплохой успех, но, поскольку в рекламе мое имя практически не упоминалось, он ничем не помог моей карьере киноактера.

На протяжении трех лет я обивал пороги по всему Голливуду, предлагая сценарий "Хорошие парни носят черное". Однажды я рассказал своему бухгалтеру о тех проблемах, с которыми столкнулся, желая поставить фильм по этому сценарию. Он ответил, что у него есть один клиент, Алан Бодо — продюсер, и, возможно, это предложение его заинтересует. Затем дал мне телефон Алана. Я уже собрался было звонить, но когда узнал, что Алан — еще совсем молодой парень (ему было немногим за двадцать), энтузиазм мой остыл. Что юноша мог знать о том, как находить инвесторов и снимать кино?

Несколько месяцев спустя, заехав в мастерскую к Ларри Моралесу, я признался ему, что уже просто схожу с ума. Я предлагал этот проект всем продюсерам, которые только соглашались встретиться со мной. Затем вспомнил об Алане Бодо и рассказал о нем Ларри.

— Давай я позвоню ему, — предложил Ларри.

Когда секретарша Алана сняла трубку, Ларри сообщила ей, что один его друг хочет, чтобы ее шеф прочел его сценарий.

— Присылайте сценарий, — ответила секретарша.

— Нет, так не пойдет, — возразил Ларри. — Я знаю, как это бывает. Я хочу, чтобы ваш шеф поужинал с моим другом, и тогда он сможет получить сценарий.

— Это невозможно, — отрезала секретарша, однако Ларри не сдавался.

— Спросите своего шефа, знает ли он, кто такой Чак Норрис, чемпион мира по каратэ.