Всё летит к чертям. Автобиография. Part 2

Я видел их ежедневно – спокойных, суровых стражей Нижнего Манхэттена. Я помнил, как бывал в дедушкином офисе в Вулворт-билдинге, когда Всемирный торговый центр только строился, и смотрел из окна на два огромных котлована, вырытых под закладку фундамента будущих небоскребов. Потом башни росли, закрывая окна дедушкиного офиса, и его секретарь сухо ворчал, что они испортили вид из окна.

А теперь эти высоченные башни были объяты пламенем и дымились жутким черным дымом.

Все это казалось нереальным. Хотелось думать, что яростное оранжевое пламя – всего лишь пиротехнический трюк, устроенный на съемках какого-то фильма-катастрофы. Но беда была не постановочной, а настоящей, и в миле от меня умирали тысячи людей.

Дэмиен все еще был на проводе.

– Моби, что происходит?! – кричал он, громко всхлипывая. Я знал Дэмиена с конца 80-х и никогда не видел, чтобы он плакал. А теперь он стоял на Черч-стрит в микрорайоне Трайбека и смотрел, как из окон башен вываливаются люди. И рыдал в трубку.

Улицы внизу подо мной наполнились воем сирен. Полиция, пожарные, национальная гвардия, машины скорой медицинской помощи – все они стремились на юг, к Всемирному торговому центру.

Я спустился с крыши, оделся и включил сразу и телевизор, и радио, и компьютер. Я просматривал все новостные сайты и все каналы ТВ. Везде была информация о том, что произошло, и нигде – о том, почему это случилось и чья в том вина. Я лихорадочно переключал каналы и листал сайты. И вдруг снова услышал страшный грохот. Мне казалось, что звук удара самолета о Северную башню был ужаснейшим. Но этот грохот был громче, сильнее и намного страшнее всего того, что мне доводилось слышать.

Я побежал на крышу. Из двух башен осталась только одна, окруженная апокалиптическими облаками пыли. Куда исчезла вторая? Та, в которую я водил бабушку на обед в день ее 70-летия? Та, в которой этим утром были тысячи людей?!

– Нет, – тихо сказал я. – Нет. Нет…

Я замолчал, наблюдая, как к небу поднимается огромный столб пепла и дыма. Ум, сердце, душа отказывались воспринимать наблюдаемое мною. Здания в сотню этажей не должны падать. Не должны тысячи людей с утра приезжать на работу, чтобы там погибнуть.

На крышах вокруг никто больше не кричал. Люди плакали или же стояли молча, как и я.

Мои планы на этот день, на мой день рождения, доселе были простыми. Я должен был встретить Кэти в аэропорту, поужинать с ней в веганском ресторане «Angelica’s Kitchen», а потом сходить на пару вечеринок Недели моды. Затем мы выпили бы водки, приняли наркотик и занялись сексом на крыше.

Но миру пришел конец.

Я смотрел на оставшуюся башню и гигантское дымное облако, накрывающее Манхэттен. И продолжал повторять, слушая вой сирен:

– Нет. Нет. Нет…

Нью-Йорк

(2001)

Спустя месяц после трагедии 11 сентября в Нью-Йорке продолжался траур. Каждый забор и пустая стена были покрыты тысячами фотографий погибших. Все улицы патрулировались полицейскими и военными. Большинство моих друзей сочли пьянство единственным действенным способом осознания того, что нельзя было принять.

Мир сошел с ума. Казалось, что Нью-Йорку был нанесен смертельный удар. Магазины и рестораны закрывались, предприятия банкротились, и люди толпами покидали город. Мои отношения с Кэти закончились, не успев толком начаться: она не хотела переезжать в Нью-Йорк, а я не желал покидать город, где родился. Он не нуждался во мне, но оставить его, когда с ним случилось несчастье, – это было выше моих сил.

Я не знал, как справиться со своим горем. Я был травмирован. Поэтому, как и многие другие жители Нью-Йорка, больше пил, принимал больше наркотиков и теперь мог привести домой любую женщину, которая на это соглашалась.

Однажды вечером я сидел, напиваясь, в баре отеля «The Mercer», когда ко мне подошел незнакомый мужчина. Он представился как Ларри и спросил, не хочу ли я полетать на вертолете – до Стейтен-Айленда и обратно.

Меня учили никогда не садиться в машины с незнакомыми людьми, но никто ничего не говорил о вертолетах.

– Конечно, – сказал я этому случайному человеку. – И когда же?

– Завтра, в три часа дня. Приезжайте на вертолетную площадку на углу 27-й улицы и Вест-Сайд Хайвей.

* * *

На следующий день я проснулся в два часа дня, быстро позавтракал и на такси доехал до вертолетной площадки. Ларри встретил меня и проводил в небольшой зал ожидания, где познакомил с другими людьми, которые должны были лететь с нами на Стейтен-Айленд. Там были три артиста «Цирка дю Солей», клубный промоутер, которого я знал, двое суровых шкафоподобных мужчин в темных костюмах, похожих на боссов мафии, и симпатичная бывшая участница конкурса «Мисс США»; я помнил, что в прошлом году она заняла на нем второе место.

Меня учили никогда не садиться в машины с незнакомыми людьми, но никто ничего не говорил о вертолетах.

– Мы полетим на двух вертолетах, – объяснил нам Ларри. – Пообедаем на Стейтен-Айленде в доме моего друга, а потом вас доставят обратно.