Вскрывая душевные раны (СИ)

Антуан де Сент-Экзюпери. Маленький принц

1892

Со стороны тренировочной площадки исходили звуки ударяющегося друг о друга дерева. Бьякуя изо всех сил лупил по ненастоящему мечу противника своим, пытаясь сбить его с ног. Он злился, от этого его ладони потели, и хватка уже была не столь крепка как в начале спарринга. Пряди волос, выпавшие из хвоста, намокли и лезли в глаза, из-за чего ему приходилось постоянно встряхивать головой, чтобы нормально видеть. Это злило его ещё больше, и он прикладывал все свои силы в удары, не особо волнуясь, что бьётся с хрупкой девочкой.

Нацуми молча сносила каждый удар парня. Пару раз она их пропускала, из-за чего деревянный меч Бьякуи оставлял на её теле красные отметины, которые грозились вскоре стать лиловыми синякам. Она стискивала зубы сильнее, драться ей никогда не нравилось, но она не стала отказываться от боя ни тогда, когда Бьякуя настойчиво её попросил (скорее даже приказал), ни тогда, когда она получила пятый удар по руке.

Ещё вчера Киске рассказал всей семье Кучики, что девочка решила поступить в Академию духовных искусств синигами, ведь все навыки стёрлись из её памяти после произошедшего с ней несчастного случая. Все взрослые приняли новость с воодушевлением, а вот Бьякуе она не пришлась по душе. Такая слабачка, как Нацу, по его мнению, не смогла бы и недели выдержать в академии, и ей уж тем более не место на поле боя. Мысль о том, что раздражающая его мелкая засранка станет синигами, ему претила, и он решил «выбить дурь из её головы».

Кучики не нравилось, что при каждом пропущенном ударе девочка лишь стискивает челюсть, чтобы не выпустить болезненный стон и не показаться слабой. Он знал, что она слабая, и эти действия счёл неумелым обманом. Невинная овечка, возомнившая, что она достойна держать в руках занпакто. Он ещё не знал тогда, что у Нацу давно был духовный меч со своим духом — красавицей Бенизакурой. И не совсем понимал, что эта девочка была по факту старше его. Его раздражало её вечное безмолвия, смущённый румянец даже от мимолётного взгляда, не желание идти на контакт и неизмеримое количество извинений, которые она ему приносила каждый раз после тщетных попыток Бьякуи вывести её хоть на какие-то нормальные эмоции. Чтобы он не делал за эту неделю, ему не удалось добиться своей цели: Нацуми осталась таким же зажатым подростком, каким он встретил её впервые в своём доме.

Он со всей силы ударил по мечу девочки, и она выпустила его из рук. Деревяшка с глухим стуков упала на землю и откатилась на несколько метров. Нацуми потеряла равновесие и свалилась вниз, неудобно подворачивая лодыжку, от чего её связки ног тут же дали знать о своём существовании.

— У тебя настолько слабое реацу, что ни один асаучи не признает в тебе хозяйку! — Бьякуя раздражённо смотрел на скрывшую лицо выпавшими прядями из причёски девочку, сидящую на земле.

— Бьякуя! — на площадку вышел Соджун. — Чего ты взъелся на неё? Посмотри, как избил! Это неподобающее поведение для будущего главы клана! — мужчина гневно смотрел на сына, ожидая, что тот раскается.

— Но я прав! — Бьякуя и не думал о том, что его слова и действия могли обидеть Нацуми. Её ведь ничего не могло обидеть. Она казалась ему куклой, что сейчас встанет, вновь попросит прощение и всё будет по-прежнему: она будет его бесить, а он пытаться её достать. — Она даже тренировочного пустого не сможет одолеть. Жалкая слабачка! Ты лишь опозоришь имя синигами, если поступишь в Академию! — он раздражённо посмотрел на всё ещё сидевшую на земле девочку.

— Бьякуя, это не…

Соджун не успел договорить. Нацуми подскочила на ноги и понеслась в сторону реки в другой части поместье. На мгновение лицо девочки ему показалось красным, но не таким, когда она смущалась. На нём были неравномерные алеющие пятна, а ещё щёки были мокрыми. Она плакала и вытирала руками слёзы, пока её маленькая фигурка удалялась от отца и сына Кучики.

— Ты обязан извиниться, — Соджун неодобрительно посмотрел на сына, однако его голос уже не звучал как голос раздраженного человека. В нём было неодобрение, а ещё приказ.

— За что? На правду не обижаются. И она всё равно не обиделась, — отмахнулся Бьякуя, складывая руки на груди и отворачиваясь от отца. — Вот увидишь, как только я попытаюсь к ней подойти, она тут же покраснеет и начнёт лепетать что-то непонятное, скорее всего извинения не пойми за что.

— Бьякуя, она не кукла. У неё тоже есть чувства. И сейчас ты очень сильно их задел.

— Я так не считаю.

— Она плакала, — напомнил Соджун.

— Ну и что?

— Вместо того, чтобы злиться из-за непонимания, ты мог бы просто подойти и поговорить с ней, — Кучики положил руку на плечо сына, настойчиво заглядывая ему в глаза.

— Ты знаешь, что это невозможно. Она молчит, как партизан! Всегда! — почти обиженно ответил Бьякуя, отводя от отца взгляд.

— С ней неплохо общается твоя мать и я, и Гинрей любит её общество. А Урахара-сан и Сихоин-сан так и вообще могут говорить с ней часами. Ты не задумывался, что дело не в ней, а в подходе?