Вспомнить всё

– Ужин готов, – объявила, войдя в лавку, Элла Харди, – и мне хотелось бы накрыть на стол, пока он не остыл. Сегодня у нас печеная голова трески с рисом, а чтобы раздобыть эту голову, мне пришлось три часа отстоять в очереди у Восточной Прибрежной автострады.

Стюарт с мистером Харди поднялись на ноги.

– Поешь с нами? – предложил мистер Харди.

При одной мысли о печеной голове трески рот Стюарта наполнился слюной. Не в силах отказаться, он согласно кивнул и двинулся следом за миссис Харди на кухню.

О том, что Уолт Дэнджерфилд нездоров и нередко теряет сознание, было известно каждому. Когда в передачах со спутника случались перебои, жителей Уэст-Марин, имитируя Дэнджерфилда, развлекал мастер на все руки, фокомелик по имени Хоппи Харрингтон. Тем вечером, посреди имитации, Хоппи, подняв взгляд, заметил Келлеров с дочкой, вошедших в «Форестерс-холл» и усевшихся в заднем ряду.

«Самое время», – удовлетворенно подумал он, радуясь прибавлению публики, однако под пристальным, пронизывающим насквозь взглядом девчонки почему-то занервничал. Смотрела она так, что Хоппи невольно умолк и в зале сделалось тихо.

– Продолжай, Хоппи! – крикнул со своего места Кас Стоун.

– Давай ту, про «Кул-Эйд»! – подхватила миссис Толлмен. – Спой песенку, что пели близняшки Кул-Эйд, помнишь?

– «Кул-Эйд», «Кул-Эйд», хлебнуть бы поскорей, – запел Хоппи, однако под взглядом девчонки осекся снова. – Кажется, на сегодня хватит, – негромко пояснил он.

Зал вновь погрузился в мертвую тишину.

– Мой братик, – подала голос дочурка Келлеров, – говорит, что мистер Дэнджерфилд где-то здесь.

Хоппи расхохотался.

– Так и есть! – воодушевленно подтвердил он.

– А книгу он уже читал? – спросила Эди Келлер. – Или ему сегодня так худо, что не до чтения?

– О да, чтение идет своим чередом, – откликнулся Эрл Колвиг, – но мы его не слушаем. Надоел нам этот вечно хворающий старик Уолт… уж лучше послушать Хоппи да полюбоваться на его выходки. Он сегодня столько забавного показал! Верно я говорю, Хоппи?

– Покажи девочке, как ты монетку издали двигал, – предложила Джун Рауб. – По-моему, ей понравится.

– Точно, повтори этот фокус еще разок! – поддержал ее местный фармацевт. – Здорово вышло! Уверен, мы все с удовольствием снова посмотрим!

Охваченный нетерпением, он, позабыв о сидящих сзади, поднялся на ноги, чтоб лучше видеть сцену.

– Мой братик хочет послушать книжку, – негромко сказала Эди. – Ради книжки сюда и пришел.

– Помолчи, – цыкнула на нее мать, Бонни.

«Братик… да ведь у нее нет никакого братика», – вспомнил Хоппи и рассмеялся во весь голос.

С полдюжины зрителей тоже расплылись в улыбках.

– Стало быть, братик? – заговорил он, направив фокомобиль в сторону девочки. – Что ж, почитать я могу. Могу стать хоть Филипом, хоть Милдред, хоть кем угодно, сколько их ни есть в этой книжке. Самим Дэнджерфилдом могу стать… и, бывает, действительно становлюсь. Вот как сегодня – потому твой братик и думает, будто Дэнджерфилд где-то здесь, в зале, ан нет, это всего лишь я! Верно я говорю, ребята? – воззвал Хоппи к публике, оглядев зал. – Это ведь всего лишь я?

– Верно, Хоппи, верно, – подтвердил Орсон Страуд.

Остальные согласно закивали.

– А у тебя ведь нет братьев, Эди, – продолжил Хоппи, вновь повернувшись к девочке и безудержно рассмеявшись. – Почему это ты уверяешь, будто твой брат хочет послушать книжку, когда у тебя нет братьев, а? Могу я взглянуть на него? Словечком с ним перекинуться? Пусть скажет мне что-нибудь, и я его… я его тоже смогу сымитировать, – выдавил фокомелик сквозь смех.

– Да уж, имитация выйдет что надо, – хмыкнул Кас Стоун.

– Я бы тоже послушал, – поддержал его Эрл Колвиг.

– Так я сделаю, сделаю, пускай он только голос подаст, – заверил их Хоппи, развалившись в самой середке мобиля, и смерил девочку вопросительным, выжидающим взглядом. – Ну, Эди? Я жду!

– А ну, хватит, – вмешалась Бонни Келлер. Щеки ее раскраснелись от злости. – Отвяжись от моей дочери!

Лицо Эди сделалось мрачным под стать материнскому.

– Наклонитесь поближе, – кивнув Хоппи, велела она. – Поближе ко мне… тогда и услышите.

Хоппи, подавшись к девочке, шутовски склонил голову на сторону.

– Каким образом ты починил тот автомат для смены пластинок? – раздалось в его голове, будто говорящий – полноправная часть его собственного внутреннего мира. – Нет, кроме шуток, каким?

Охваченный ужасом, Хоппи пронзительно завизжал.

Все вокруг побледнели, повскакали с мест, подобрались, уставились на него во все глаза.

– Я слышал голос Джима Фергюссона, – пролепетал Хоппи. – Джима Фергюссона, у которого когда-то работал. Давным-давно умершего…

Эди Келлер смерила фокомелика безмятежным взглядом.

– Хотите, братик вам еще что-нибудь скажет? Скажи ему еще пару слов, Билл: хочет – пускай послушает.

– Ты его словно бы не починил – вылечил, – продолжил голос в голове Хоппи. – Словно бы вместо того, чтоб заменить лопнувшую пружину…