Встречи во мраке

В поисках опоры она повернулась к мужчине, который сопровождал ее:

– Это моя Дороти…

Она начала всхлипывать:

– Что вы с ней сделали? Почему вы сюда привели ее?

Мужчина, стоящий возле нее, успокаивающе похлопал ее по плечу.

– Спасибо, этого достаточно. Это все, что мы могли желать. Я знаю, что это немного бессердечно, но у нас не было иной возможности. Если она даже вас смогла обмануть., то с ним это наверняка должно удастся, тем более при его…

Мужчина, который говорил это, был Камерон.

Старая дама направилась к выходу, плача и ежеминутно оборачиваясь.

– Вы проделали замечательную работу, – поблагодарил Камерон гримера.

– Первый раз в жизни я работаю для полиции. Надеюсь, что помогу вам и в будущем.

На это надеялся и Камерон. Либо она в совершенстве сыграет свою роль, либо ее постигнет участь Дороти и других женщин.

Гример удалился. Камерон остался наедине со своей моделью. Он протянул ей пистолет 22-го калибра. Она вложила его в свою сумочку и укрепила там специально сконструированным зажимом, Он находился в боевой готовности, и она могла стрелять, не вынимая его из сумочки.

– Вы готовы?

– Так точно, инспектор.

Они выключили свет и немного подождали в темноте. Он поднял жалюзи на окне.

На противоположной стороне площади светилась неоновыми буквами вывеска: «ДРАГСТЕР ГРИТИСА».

С этих пор каждый вечер возле драгстера стояла девушка и ожидала свидания с молодым человеком. Она стояла у маленькой ниши возле освещенной витрины с парфюмерией и мылом.

Люди проходили мимо нее, как и тогда, задолго до этого.

Некоторые, особенно молодые люди, идущие без девушек, обращали на нее внимание, останавливались и заговаривали с ней.

Тогда она опускала взор и открывала сумочку. Там, где обычно находится карманное зеркальце, была положена картинка. Рисунок карандашом. Мастерски выполненный рисунок художника на основании описания внешности.

– У него добродушные глаза. Помнится мне, орехового цвета, с открытым взглядом, – сообщила Рыжуха.

Однажды она провела с ним вечер.

– У него маленький рот с плотно сжатыми губами. Из-за этого огорченное выражение лица, – показал Билл Моррисей, который однажды с ним подрался.

– Нос у него маленький, немного вздернутый, – сообщила служанка о Джеке Мунсоне.

Девушка опускала глаза, и снова поднимала их, и опять опускала. Видно было, что она владеет искусством флирта.

Легким движением руки она поправила галстук. Некто находившийся среди толпившихся людей зорко наблюдал за ней. Он понял этот жест, он означал: «Нет, не тот». Если бы она подтянула галстук, это означало бы: «Да, это он». Тогда отовсюду могли появиться мужчины с пистолетами наготове. Предполагалась борьба, возможно со смертельным исходом.

Было поздно. Постепенно на площади зажигались огни. Люди расходились, площадь пустела.

На противоположной стороне площади вспыхнул огонек, затем тотчас погас. Кто-то закурил сигарету. И, словно по определенному сигналу, девушка повернулась и исчезла а темноте. Одновременно и тот незнакомец задолго скрылся в темноте.

Каждый вечер бесчисленное количество людей бывало до на площади. Торопящиеся, праздношатающиеся, деловые, веселые и печальные люди. Жители этого города.

Однажды вечером на землю упал скомканный листок бумаги. Кто-то незаметно обронил его. Он лежал у ее ног. Кончиком туфельки она подвинула его ближе к себе. Посмотрела, а потом нагнулась и подняла его.

Загораживая бумажку сумочкой, она развернула ее,: Стали видны написанные от руки строчки. Поспешно нацарапанные. Это было послание к умершей.

«Дороти!

Я опять увидел тебя прошлой ночью. И так уже давно. Три вечера подряд. Я совсем не хотел заставлять тебя ждать, но я оказался в затруднительном положения, Что-то предостерегло меня, и я не решился к тебе обратиться Нам не следует здесь с тобой разговаривать. Здесь просто слишком много людей и слишком много света. За мной следят. Приходи туда, где темнее, где не так много людей, я хочу с тобой поговорить. Если кто-нибудь будет возле тебя, то я к тебе не подойду.

Джонни».

Некоторое время она стояла в нерешительности, прислонившись к витрине драгстера, но быстро овладела собой.

Она взялась за свой галстук и затянула его потуже, словно замерзла. Потом подтянула еще туже. Человек, который наблюдал за ней, точно знал, что означает этот жест.

Затем она медленно пошла, очень медленно, не оборачиваясь. Сначала ее путь лежал сквозь толпу людей, Но когда площадь осталась позади, люди попадались все реже. Все меньше становилось уличных фонарей. Наконец кончилась улица и началась проселочная дорога.