Вторая жизнь. Начало (СИ)

Есть ещё, конечно, третий вариант – стать мужеубийцей. Но убить Тобиаса я… не то, что не смогу. Смогу. Но это будет уже убийство невинного, а я не приучена убивать невинных.

Значит, решение одно: лечить Тобиаса, забирать Северуса – и просить убежища в советском посольстве. А напоследок стоит попытаться прояснить ещё один вопрос.

========== Глава 9. Тобиас. ==========

15-19 февраля 1964 года, суббота-среда.

Субботу и всё воскресенье мы провели дома, потому что у Северуса после прерванного выброса поднялась температура, он отказывался есть, пил только воду и всё время порывался лечь и лежать. Хуже стало и Тобиасу, его тоже начало лихорадить, и мне пришлось проводить магическую диагностику. Оказалось, всё плохо – переохлаждение на фоне переломов, сотрясения и мелких внутренних кровотечений спровоцировало заражение крови, и мне пришлось спешно вливать в него антисептики. Был соблазн вызвать скорую и отправить его в больницу, но у меня не было уверенности, что врачи в местной лечебнице диагностируют сепсис достаточно быстро для того, чтобы вовремя начать его лечить. Не знала я и того, платное или бесплатное здесь пребывание в больнице, и если платное, то для простого ткача с завода это может вылететь в копеечку, а денег дома и так не густо. Поэтому я оставила его дома, и, пока муж и сын валялись по кроватям, спешно варила магические аналоги антибиотиков.

Долго мне пришлось думать и над способами снять у него хоть частично ожог нервов. Помнится, мне его не снимали никак – через неделю он прошёл сам, но сейчас случай был крайне запущенный. Готовых зелий такого профиля у Эйлин не было, поиски по книгам никаких конкретных рецептов не дали, поэтому пришлось обкладываться справочниками о свойствах различных ингредиентов и подбирать, исходя из них. К полудню воскресенья мне таки удалось сварить зелье, которое, в теории, должно было действовать нужным образом, но всё равно, когда вливала его Тобиасу, держала наготове безоар. Безоар, к счастью, не понадобился, зелье действовало слабо, но лучше так, чем никак. Попутно оно, правда, вызывало обезвоживание организма, так что воду Тобиасу пришлось вливать едва ли не литрами, но к вечеру воскресенья его нервы начали худо-бедно подживать. К тому же эти два дня я не использовала магию, так что была надежда, что к понедельнику мой супруг будет более-менее в адекватном состоянии.

Тобиас проснулся сам в понедельник около семи утра. Он долго лежал на диване, явно силясь вспомнить, что произошло. Я стояла в дверях и наблюдала за ним.

- Живой? – спросила я, когда он обратил на меня внимание.

Он выглядел нормально: помятый, небритый, но взгляд трезвый и осознанный.

- Что я натворил? – он сел и ладонями протёр глаза.

- Непоправимого – ничего, только в столовой и моей спальне придётся менять стёкла, - я прошла в гостиную, взяла стул и села напротив него. – Нам надо поговорить, ты в состоянии сейчас?

- Ты опять вырубила меня?

Пришлось рассказать ему, что произошло после того, как он, вусмерть пьяный, пришёл в пятницу с работы. Я ожидала всплеска ярости, но Тобиас только сжал голову руками и глухо застонал.

- Сейчас понедельник, семь утра, - сообщила я ему. – Тебе нужно на работу. Я поставила греть воду, сейчас приготовлю что-нибудь на завтрак, ты помоешься, позавтракаешь, потом, я думаю, мы успеем поговорить.

Он пристально посмотрел на меня, кивнул и тяжело поплёлся в санузел. Я выдала ему кастрюлю горячей воды и, пока он мылся, быстро поджарила три яйца, покрошив в яичницу колбасы, затем заварила чай. Тобиас вышел из ванны в домашнем халате, долго смотрел на меня от двери, и лишь когда я поставила на стол тарелку с яичницей и кивнула ему, тяжело прошёл на кухню и сел.

- Ты не Эйлин, - с какой-то тоской констатировал он, вертя в руках вилку, словно бы не зная, что с ней делать.

- Тебе чай солодить? – уточнила я, разливая чай по чашкам.

- Одну ложку.

Я поставила перед ним чай и села за стол напротив него, размешивая сахар в своей чашке. Он ковырялся в тарелке, затем, вздохнув своим мыслям, начал есть.

- Да, - я отложила чайную ложку в сторону, - я не совсем Эйлин.

- Это правда, что я её убил?

- Да.

- Тогда кто ты?

- Это не имеет значения. Я погибла, и случилось так, что моя душа заняла тело Эйлин.

Он покивал.

- Я видел, что ты – не она, - бесцветно произнёс он. – Ты ведёшь себя по-другому. Слишком по-другому. Другие привычки, другие жесты, другая мимика… Говоришь по-другому. И… и… Как это сказать. Рядом с тобой по-другому, как с чужим человеком.

А ведь любил он её. Он прямо это не сказал, но такая тоска сквозила от него, что у меня защемило сердце. Но содеянного не возвратишь и время вспять не повернёшь. Увы, можно только исправлять то, что уже натворили.

- Ты можешь сказать, как давно и часто у Северуса происходят магические выбросы?