Второе пришествие в гневе

Примерно в то же время на улицах Токио взорвалось несколько ручных гранат. Армейские диссиденты, как всегда состоявшие из молодых, повышенно эмоциональных офицеров, до которых дошла информация о готовности правительства капитулировать, пытались начать очередной путч. Они надеялись, что их действия приведут к введению в столице чрезвычайного положения, в условиях которого на Императора можно будет оказать соответствующее давление и заставить изменить Высочайшее мнение относительно окончания войны. Но никто в столице, измученной ежедневными ковровыми бомбежками, не обратил внимания на эти жалкие взрывы.

Над Нагасаки какой-то неизвестный самолет разбросил листовки, предупреждая о новой атомной бомбардировке и призывая всех жителей покинуть город.

* * *

На другом краю земли, в Вашингтоне, еще только занималось утро 10 августа. В 07:33 радиограмма Хасегавы, переданная азбукой Морзе и, к счастью, пропущенная цензорами, была принята американской службой радиоперехвата. Президент Трумэн немедленно вызвал к себе в кабинет адмирала Леги, госсекретаря Бирнса, военного министра Стимсона и министра ВВС Форрестола, ознакомив их с текстом перехваченного сообщения. Поскольку радиограмма пришла из неофициального источника, президент спросил присутствующих: должен ли он считать, что Япония приняла Потсдамскую Прокламацию?

Если так, нужно ли соглашаться на сохранение в Японии власти Императора? В течение долгого времени такие видные американские политики, как Гарри Гопкинс, Арчибальд Маклейш и Дин Ачесон, убеждали президента не делать этого. С императорской властью в Японии должно быть покончено.

Но трое из четырех вызванных сегодня к президенту министров придерживались другой точки зрения. Стимсон считал, что вопрос сохранения Императора на троне является чисто практическим. Он указал, что союзникам будет необходима помощь Хирохито, чтобы на деле осуществить капитуляцию японских вооруженных сил, разбросанных на огромных, удаленных друг от друга территориях. Речь шла об обширных районах Китая, о десятках островов Тихого океана, еще удерживаемых японцами, об Индонезии и прочих территориях голландской Ост-Индии. В противном случае их придется брать с боем.

Адмирал Леги поддержал Стимсона, но госсекретарь Бирнс был против какого-либо отступления «от требований о безоговорочной капитуляции». Это требование было выдвинуто Японии еще до применения атомной бомбы и вступления в войну Советского Союза. Если какие-то условия и могут быть приняты, то их должны выдвинуть Соединенные Штаты, а не Япония.

Кроме того, согласие Японии капитулировать увеличило беспокойство Стимсона по поводу продолжения американских бомбардировок японских городов. Он предложил приостановить бомбежки японской территории самолетами, как стратегической, так и палубной авиации. Военный министр напомнил, насколько неоднозначно отнеслось американское общественное мнение к атомной бомбардировке Японии.

Но Трумэн решил подождать, пока согласие Японии капитулировать придет по официальным дипломатическим каналам, приказав Бирнсу немедленно составить проект ответа. Государственному секретарю пришлось тщательно взвешивать каждое слово своего заявления, чтобы не было никаких возражений со стороны русских, англичан и китайцев, не говоря уже о реакции на это самого американского народа.

Незадолго до полудня Бирнсу сообщили, что в Швейцарском посольстве уже получена официальная японская нота с согласием капитулировать.

Вместе с проектом ответа Бирнс направился в Белый Дом. Трумэн немедленно собрал кабинет на чрезвычайное совещание и в 14:00 начал читать министрам ответ Бирнса.

Стимсону понравился мирный тон этого документа. «Это было очень продуманное и взвешенное заявление. У него было гораздо больше шансов быть принятым, чем у грубого ультиматума,» — вспоминал позднее Стимсон.

В заявлении говорилось, что с момента капитуляции власть Императора и японского правительства в управлении государством будет подчинена Верховному Главнокомандующему вооруженными силами союзных держав, а окончательная форма японского правительства будет определена свободным волеизъявлением японского народа.

Все были согласны с тем, что подобная формулировка успокоит японцев относительно будущей судьбы их Императора и в то же самое время не нарушит основных положений безоговорочной капитуляции.

Однако, прежде чем направить текст ответа в Токио, нужно было, чтобы он был одобрен союзниками. Копии послания были срочно телеграфированы в американские посольства в Лондоне, Москве и Чанкине.

Адмирал Кинг немедленно информировал об этом адмирала Нимица в Перл-Харборе. Памятуя о том, как за десять дней до начала войны в Перл-Харбор была направлена радиограмма, начинающаяся словами: «Вы должны рассматривать эту телеграмму как предупреждение о войне», адмирал Кинг теперь написал: «Вы должны рассматривать эту телеграмму как предупреждение о мире…»

ГЛАВА XX

МОСКВА, КРЕМЛЬ,

СУББОТА, 2 АВГУСТА 1945 года