Второй день на царствии

— Д-да, — все еще не отойдя от шока, пролепетала Хазарова, и тут же призналась, — мне, честно говоря, такая аналогия и не приходила в голову. Но откуда такое знание фактического материала?!

— Простите меня, Мария Владимировна, — первый раз за долгое время покраснел Рудов от неложного смущения, — но у меня все-таки за плечами ученая степень доктора военных наук, а это что-нибудь, да значит.

— Нет-нет, что вы! Это вы меня простите за заносчивость. Со мной это иногда случается. Я, конечно, отношусь к феминисткам, но и мне бывает иногда полезно словить леща.

— Хорошо. Повеселились, и будет, все-таки у нас траур в стране, не забывайте товарищи, — уже чуть более строго проговорил Афанасьев, чтобы остудить публику. — С позицией стран мы выяснили ситуацию. Она либо неоднозначна, либо вовсе пока не озвучена. А как у нас обстоят дела с отношением к России в мире? Что думают о нас, что говорят, что делают?

— Если убрать из информационных лент все, что связано со вчерашними событиями, то фон отношения к России в мире не претерпел каких-либо кардинальных изменений. Друзья и сочувствующие остались на прежних позициях, а те, кто нас ненавидел, продолжают свое дело, — начала она, тоном заправского экскурсовода, кидая исподтишка взгляды на Рудова, но тот хранил невозмутимое молчание, как статуя Командора и даже руки скрестил, чтобы быть на него похожим. — Сейчас волна негатива, накатывавшая на нас последние шесть лет, слегка уступила пальму первенства паническим завываниям по поводу распространения пандемии. Правда и здесь наблюдаются «стойкие оловянные солдатики» в лице американского Конгресса, без устали штампующего все новые и новые санкции против нас, хотя и у самих припекает после 25 мая.[97]

— И неймется же им, — едва слышно вздохнул Юрьев.

— В общем, идет довольно вялый, скорее по инерции накат за «Северный поток-2», за Донбасс, за Сирию, за урезание нами поставок зерновых на мировой рынок и прочее. Европа, в целом, хоть и согласна с претензиями, но на рожон лишний раз тоже не хочет лезть. Своих проблем по горло — маски друг у друга подворовывают. Все в рамках. Правда, тут недавно произошел инцидент в Праге с памятником маршалу Коневу. Отличились местные власти. В нарушении соглашения о сохранности памятников и мемориальных мест, связанных с событиями Второй Мировой войны, власти одного из районов Праги не только снесли статую. Но еще и вместо нее, как бы в насмешку установили унитаз. А чтобы еще больше уязвить нас, то невдалеке установили с виду неброский, но о многом говорящий памятник «власовцам», якобы участвовавшим в освобождении города.

— Ну, до чего же поганая, прости Господи, страна! — первым не выдержал «пруссак». — На карте не сразу найдешь, а вони от нее — не продышаться!

— Безобразие! — поддержал его Тучков, сурово сдвинув брови.

— Страна поганая и народец гниловатый. Всю жизнь были предателями! — согласился Костюченков.

— А когда это произошло? И какие меры МИД собирается предпринять в ответ? — осторожно поинтересовался Барышев, не склонный никогда «рубить с плеча».

— Буквально накануне. Вечером, в пятницу. Сергей Викторович дал задание заместителю по делам Европы проработать текст заявления, осуждающий акт вандализма, пожала она плечами. — Руководство считало, что в то время. Когда идет битва за «Северный поток-2» не стоит раздражать Европу демаршами, усиливающими конфронтацию сторон.

— Я вижу, что вам самой не по душе такая беззубая позиция, — заметил Афанасьев, — ну а как бы поступили вы, будь на месте своего шефа?

— Аналогично властям Праги. Только значительно хитрее, — не сказала, а промурлыкала начальник департамента печати и зажмурила глазки, ну точь-в-точь, как Багира из мультика про Маугли. Было видно, что она уже обдумывала про себя этот вопрос.

— И как же?! — дружно подались вперед все присутствующие.