Второй пол

Все приобретает свой смысл благодаря женщине. «С помощью любви, и только с ее помощью осуществляется в самой высокой степени слияние существования и сущности». Оно осуществляется для любовников и одновременно распространяется на весь мир. «Способность воссоздавать, многокрасочно воспринимать весь мир в одной личности – а именно это дает любовь – пучком лучей освещает движение человечества вперед». Для всех – или почти для всех – поэтов женщина олицетворяет природу; но, по Бретону, она не только выражает, но и высвобождает ее. Ибо природа не говорит ясным языком, и нужно проникнуть в ее тайны, чтобы уловить ее истину, иначе говоря, ее красоту: поэзия – это не просто ее отражение, но скорее ключ; и женщина здесь ничем не отличается от поэзии. Поэтому она – необходимый посредник, без которого вся земля безмолвствует: «Для меня природа будет пламенеть или угасать, служить мне или враждовать со мной, в зависимости от того, взмывают ли ввысь или опадают языки костра любви, той единственной истинной любви, которая пробуждается к одному

существу и никогда не гаснет. Когда такой любви со мной не было, я видел абсолютно пустые небеса… Стоит огненному ирису вырваться из моих глубин, и обретает ценность все, что реально существует… Я вижу, испытывая счастливое головокружение, только твои ладони, протянутые к ярко разгоревшимся веточкам, твои прозрачные руки, застывшие в полете над огнем моей жизни». Каждая любимая женщина для Бретона чудо природы: «Маленький папоротник, приникший к внутренней стенке самого старого… колодца из тех, что я когда-либо видел». «…Что-то ослепительное и такое важное, что могло лишь вызвать воспоминание… о великой природной физической потребности и при этом нежнейшим образом навести на мысль о некоторых высоких цветах, только начинающих распускаться». Но и наоборот, любое чудо природы напоминает о возлюбленной: именно ее он прославляет, приходя в умиление от грота, цветка, горы. Всякое различие между женщиной, греющей руки на площадке Тейде, и самим Тейде стирается. Мольба поэта обращена сразу к обоим: «О мой Тейде, мой прекрасный вулкан! Прими мою жизнь!.. О вулкан – уста неба и ада, – я люблю твою непредсказуемость, твою способность то наделить неземной красотой обнаженную женщину, то уничтожить все вокруг».

Красота есть нечто большее, чем красота; она сливается с «глубокой ночью познания»; она – истина и вечность, абсолют; женщина высвобождает не временной и случайный аспект мира, но его необходимую сущность, сущность не застывшую, как ее представлял себе Платон, но «возбужденно-спокойную». «Нет у меня иного богатства, кроме ключа к этому безграничному лугу страсти. С той поры, как я знаю тебя, на этом лугу есть единственный цветок, и амплитуды его колебаний – все выше, выше! – будут качать меня до самой смерти… Потому что мужчина и женщина, роли которых мы обязаны с тобой исполнять не отступая, будут скользить до конца жизненной тропинки в косых лучах жизни, по шелковой траве, бегущей сейчас от нас к рощице… Самая великая надежда, вобравшая в себя все другие, – знать, что таинство союза возможно для каждой четы и каждая будет хранить свою тайну вечно. Уверен, абсолютный дар, врученный одним существом другому, невозможный без взаимности, для всех будет единственным (естественным ли, сверхъестественным ли) мостом, переброшенным через луг жизни».

Итак, женщина, благодаря любви, что она внушает и разделяет, – это единственное возможное спасение для каждого мужчины. В «Звезде кануна» ее миссия расширяется и уточняется: она призвана спасти человечество. Бретон во все времена вписывался в традицию Фурье, который, требуя реабилитации плоти, превозносит женщину как эротический объект; естественно, что он приходит к сенсимонистской идее о женщине возрождающей. В современном обществе мужчина господствует настолько, что в устах какого-нибудь Гурмона сказать о Рембо: «Девчоночий темперамент!» – звучит оскорблением. И все же «пришло время стать на сторону женских идей, а не мужских, что с таким шумом переживают ныне свой крах… Потерянная, забытая женщина – а ведь ее песня звучит в сердце мужчины, но сколько испытаний обоим им надо пройти, чтобы обрести друг друга… Сначала женщине необходимо найти самое себя, научиться узнавать себя в адской круговерти, где она – если не поможет себе сама – станет жертвой жадных мужских взглядов».