Вверх тормашками в наоборот

  Утро шло под контролем, скучно и без отклонений: утренний душ, вежливый завтрак, где все вели себя скромно, с достоинством, как и подобает в нормальных приличных семьях. Прям идиллия патриархальной старины. Так и хотелось отставлять мизинец, складывать губы сердечком и закатывать глаза. Всё это безобразие длилось до тех пор, пока мы не попали в сад.

  - Да они крейзи! - ахнула я, глядя, как всё изменилось за сутки. - То есть сумасшедшие... в хорошем смысле этого слова, - добавила, покосившись на две пары почти одинаковых голубых глаз, выжидательно уставившихся на меня.

  Сад, казалось, плыл в воздухе: плавно, не спеша, величественно. Одни краски перетекали в другие, переговаривались друг с другом полутонами, усмехались радостно, почти с восторгом. Трава, цветы, деревья нежились в гармонии и пели удивительную песню на тысячи разных голосов.

  Деревуны стояли тут же, ярко-зелёные, ожившие, живые, возбуждённые, не ждущие похвалы. Им достаточно было сливаться с этой красотой, становиться её частью. Офелия с нежными цветами в волосах, тонкая, как лоза. Бируля повыше, волосы длиннее, пальцы гибкие, словно без костей. Нуава - миниатюрная, наверное, самая молодая. Киб и Нинн чуть шире в плечах - сейчас я вижу, чем деревуны отличаются друг от друга. Маленькие штришки, но уже невозможно спутать.

  Всего сутки - и сад изменился. Всего несколько часов - и зелёные несчастные тени обрели лицо. Потрясающе! И я даже не скрываю восторга. Приплясываю от радости, несу какую-то чушь, восхищаясь их гигантским трудом.

  Не труд, а искусство - приходит откуда-то изнутри. Не работа, а жизнь. Так они видят своё предназначение. Каким-то образом понимаю это и я...

  

  Тяпка встретила нас восторженно. Она ещё больше округлилась, светилась ярче, переливалась, как перламутровый свадебный сервиз моей ма. И я вдруг поняла, в чем прикол. Наверное, лицо у меня стало дурацким-дурацким, как у малыша, который неожиданно сделал открытие.

  Мила рассеянно гладила ветки мимей и думала не пойми о чём. Деревуны опять разбрелись по саду. Видимо, пустят здесь корни окончательно и однажды сами превратятся в растения. Им не до меня. И только Геллан смотрел внимательно. Хоть кто-то.

  - Она... это...- я изображала что-то руками, на миг почувствовав, как язык вдруг отказался мне повиноваться. - Короче, у неё будут крольчата! - бухнула я наконец и перевела дух.

  - Ты не ошиблась? - спросил Геллан осторожно и посмотрел на толстую Тяпкину задницу.

  - Сам ты ошибся! Я вижу! - он ещё не понял, какое потрясение я испытала.

  Мила очнулась и тоже с интересом посмотрела на хорошенького мерцателя.

  - З-з-дорово! - проговорила тихо и счастливо засмеялась.

  "Был один мерцатель, а станет много", - вот что хотела она сказать.

  - Проще говоря, охота на мерцателей удалась, - спокойно заметил Геллан.

  По-моему, он доволен, хотя по его лицу трудно что-то понять определённо.

  Пока мы любовались Тяпкой, Мила неслышно ускользнула к Жерели. Я заволновалась, но Геллан отрицательно покачал головой:

  - Не надо. Им... нужно общаться. Не волнуйся, ничего плохого не случится.

  Что знал он, чего не знала я?..

  Через несколько минут Мила обернулась. Я поёжилась. Всё, как вчера: смотрит куда-то вдаль желтыми глазами дракона с вертикальными черными зрачками. Потом ресницы опускаются - и девчонка становится прежней.

  - Осла мы вчера так и не подобрали, - гундосю противным голосом, пытаясь отчитать Геллана.

  - Ошибаешься. Будет тебе осло.

  - Ночью прилетел на ковре-самолёте?

  Мда. Восточный фольклор моей родины тоже здесь не изучили пока ещё. Геллан, наверное, начал привыкать к моей абракадабре, поэтому недоуменные взгляды кидать не стал и переспрашивать тоже.

  - Утром осло привёл Дред.

  - Ну и отлично. - я тоже не стала выпытывать, что да как.

  А затем задала вопросы, которые грызли меня второй день:

  - Почему ваши женщины не носят украшения? А мужчины носят? Почему ты не обвешиваешься драгоценностями с ног до головы, как они?

  Геллан приподнял руки, словно желая припечатать пониже моё прорвавшееся красноречие.

  - Вопросы ты задашь Иранне. Думаю, она даст правильные ответы.

  А, ну да. Воспитательный момент. А то я загнусь здесь без учёбы.

  - Если я спрашиваю, значит не просто так. - буркнула я упрямо.

  - Если я не отвечаю, значит не знаю точного ответа. Что касается меня... Мне не нужны украшения.

  Очень содержательно. Хотелось язвить бесконечно. Каким чудом я удержалась - не понятно.

  С ослом у нас случилась любовь с первого взгляда. Он-то ладно: здесь все животные за мной кипятком шпарят, а вот от себя подобных чувств не ожидала. Однако, факт свершился: мы посмотрели друг другу в глаза и поняли, что созданы друг для друга.

  Ушан (так я его назвала) был стар, но хорошо знал дорогу (когда-то таскал в замок какие-то тяжести), ничем особым не выделялся, даже имени собственного не имел, и вот на старости лет стал моим личным ездовым транспортом.

  - Возьми мешок с семенами мимей, - скомандовала я Геллану.

  Кажется, он хотел что-то спросить, но я повторила его приземляющий жест, мол, не надо мне тут вопросы вопросить, и он лишь зубами сверкнул.