Вверх тормашками в наоборот

  Долину обуял рабочий хаос: коровы сбрасывали шкуры (я вам скажу, это ещё тот процесс, за которым, как и за огнём, можно наблюдать бесконечно), мужики ошалели от нашествия ткачиков - откуда они только и набежали, сорокоши перевыполнили план по ловле пискликов и требовали благодарности.

  Твёрдой руки им явно не хватало, поэтому мы с Гелланом разделились и командовали вовсю. Все заметили его боевой прикид, но если и косились, то молчали, даже горластые меданы.

  К обеду ноги гудели, в горле саднило, будто там сорокоши когтями прошлись, но зато дел мы переделали тьму. Ткачики трудились (дома мы начали строить по шнурку, как и положено: с бесперебойной подачей мейхона появилась надежда отстроить стройные ряды улиц и очень даже приличные домишки), дети управляли ими неплохо, для них это как игра, в которой нет правил и ограничений; не удивлюсь, если они со временем начнут замки строить.

  - Для них это хорошая практика, - сухо сказала Иранна, заметив, что я наблюдаю за детьми, - хотя я не одобряю их отсутствия на уроках.

  Она где-то там проводила урок, появилась неожиданно и стояла с лицом, на котором не прочесть никаких эмоций: довольна она или недовольна - не понять.

  - Кому-то надо строить дома, - я попыталась извиниться, но особой вины не чувствовала. - Если не они, то некому. То есть ткачики могут и сами, конечно, но дома опять будут похожи на сморчки и разбросаны по всей долине.

  - Геллан сказал, ты хочешь о чем-то спросить меня.

  Позаботился. Меньше всего после вчерашнего разговора мне хотелось говорить с Иранной. Я помолчала, собираясь с духом. Она меня опередила:

  - Я знаю, что ты вчера подслушивала.

  Очень прямолинейно, надо сказать. Интересно, об этом тоже Геллан ей натрепался?

  - Геллан тут не причём. - легко телепатировала она. - Что касается вчерашнего разговора...

  - Я не хочу об этом думать, - быстро перебила её я. - Не хочу думать, что будет потом. Есть сегодня и сейчас, а что завтра ждёт - какая разница? Как-то оно сложится. Вряд ли ты точно знаешь, что случится. А если нет настоящей картины, не всё ли равно, какой её нарисует жизнь?

  Иранна покосилась и промолчала. Вот и хорошо.

  - Я хотела спросить об украшениях. Почему женщины их не носят?

  Иранна пожала плечами:

  - Их не носят меданы. А так страсть к побрякушкам повальна. Видимо, как везде. Я права?

  - Мне не понятно, - тряхнула я упрямо головой.

  Меня раздражало умение отвечать на вопрос, не донося суть того, что я хотела узнать.

  - Пойдём, присядем. Это долгий разговор.

  

  Глава 30

  Сила не в камнях, а в их отсутствии. Дара

  

  - Каким ты видишь наш мир, Дара? - спросила Иранна голосом лектора или учителя.

  Ей не хватало очков на носу, указки в руках и доски, возле которой она могла бы прохаживаться. Сложный вопрос, особенно если учесть, что толком я ещё ничего и не видела.

  - Он... другой, - осторожно сказала я.

  - И в чём его основная непохожесть? - Иранна прикрыла один глаз, склонив голову на бок.

  Иронизирует?.. Хочет поймать на чём-то?.. Так и хотелось вжать голову в плечи и уткнуться в учебник или конспект. Вот же, блиннн...

  - Ведьм у нас меньше - это точно, - буркнула я, подавляя желание поёжиться от этого пристального взгляда. - Хотя ведьма в моём понимании - нечто другое.

  - И какое же? - не отступала муйба.

  Вот пристала-то...

  - Ну... ведьмы и колдуны занимаются магией. Связаны с потусторонними силами, читают заклинания, колдуют с предметами. Амулеты там, заговоры...А у вас больше способности... собственные. У нас это злая сила. А здесь... больше волшебство. То, что я видела. Может, просто настоящих злюк еще не встретила.

  Мила, сидевшая рядом, заёрзала.

  - По легендам, наш мир создал Древний Дракон. Когда-то они, драконы, главенствовали, а люди были слабы и беспомощны, но хотели жить, боролись с природой и не отступали, чем восхитили драконов. Поэтому они захотели поделиться с людьми силой, которая стала и даром, и проклятием одновременно. Теперь человек может многое, его возможности безграничны, но Чаши Мира не бездонны, и как только теряется равновесие, всё вокруг стремится исправить это, не позволяет какой-то из Чаш склониться до земли.

  - Поэтому ни у кого нет всемогущества, - буркнула я. - иначе трах-бабах - и нет сарая.

  - Верно. - Иранна улыбалась одними глазами, а лицо гладкое-гладкое, спокойное. Даже губы не дрогнули. - И равновесие достигается разными способами. У кого-то силы больше, у кого-то - меньше. Кому-то она не нужна: есть люди, отказавшиеся от дара, живут просто и стараются ничем не выделяться.

  - Но сила в них есть. - уточняю я. - И в какой-то момент может прорваться.

  - Может. Изредка. А есть те, кто боится своих способностей или считает все эти колдовские штучки - занятием низким, недостойным, и поэтому даже подсознательно не даёт им вылезать наружу. Благо, есть способы сдержать силу и жить в своё удовольствие.

  Пока что я не понимала, куда она клонит. Мозг работал так, что, казалось, вскипит и прорвёт мой многострадальный череп.