Вы точно доктор? Истории о сложных пациентах, современной медицине и силе юмора

Так что, ребята, пока вы живы, примерьте колготки хотя бы раз. Как врачи, мы также должны помнить об их терапевтической ценности. Любой мужчина, который приходит с жалобами на плохое настроение и низкую самооценку (давайте посмотрим правде в глаза, мы все от этого страдаем, но только настоящие неудачники и маменькины сынки бегают к доктору поныть), не спешите выписывать рецепт или давать направление. Не утомляйте их банальными лекциями об образе жизни. Просто посоветуйте надеть колготки.

Может быть, сначала стоит попробовать это дома.

Примечание: «любительский драматический кружок» на самом деле был хоровым сообществом в Ростреворе, которым руководила моя сестра Шивон. Она — музыкальный гений, и в действительности ей место в Голливуде, а ее другом и партнером был Эйблис Миллс. Конкретно это событие произошло на Мальте, но они также выступали в Монте-Карло и Мадриде, где, как ни странно, продержали меня за кулисами.

Острова Скеллиг (1): если у вас один день в Ирландии…

GP, 21 июля 2012 г.

— Если у вас всего один день в Ирландии, поезжайте на острова Скеллиг, — сказал Томас Боун Броснан, капитан с просоленным морем и румяным от ветра лицом, храня невозмутимость пред неспокойными водами.

Примерно в шестнадцати километрах от атлантического побережья Ирландии из океана торчали два скалистых гористых острова. Их зубастые вершины, казалось, впивались в небо. Белые морские птицы, подгоняемые свежим бризом, кружили над утесами. Небо над морем металлического цвета было затянуто тучами. Наш кораблик казался совсем игрушечным посреди стихии. Мы миновали меньший остров Литл-Скеллиг, казавшийся живым из-за мельтешащих крыльев тысяч олуш. Повсюду качали головами тюлени, и кругом в волнах кишели тупики и буревестники. На фоне оглушительных криков морских птиц было слышно, как менее выносливых путешественников эффектно и красочно выворачивало за борт (интересный факт: сельдевые чайки едят рвоту).

Шестьсот семьдесят ступеней вели вдоль отвесной скалы от маленького пирса к хижинам, похожим на ульи. Пока не зафиксировано ни одного смертельного случая ни от падения с края, ни от неожиданно тяжелой физической нагрузки при подъеме. Однако эскалатор бы не помешал, хоть здесь и объект Всемирного наследия ЮНЕСКО.

Ступени заканчивались у небольшого скопления каменных хижин-ульев, или клочанов, в которых монахи пережили более шестисот невероятно трудных лет, начиная с шестого века. Я попытался представить, какой была их жизнь. Растительность скудная — лишь трава да вереск. Осень здесь свирепа, зима и вовсе ужасна. Воющие шторма Атлантики, пронизывающий холод, проливные дожди, очень мало ценного, разве что птичьи яйца, рыба и те немногие овощи, которые удалось вырастить. И никакого телевидения и спортивных каналов.

Из-за непогоды посетителей было мало. Я отошел от хижин и оказался один. С подветренной стороны хмурых скал виновато накрапывал ирландский дождик.

Альпийские галки порхали, как летучие мыши, с уступа на уступ. На востоке виднелся Литл-Скеллиг, кажущийся белым от черточек бесчисленных гнезд. К западу простирался лишь спокойный неподвижный океан. Я закрыл глаза, прислушиваясь. У острова Скеллиг-Майкл был свой собственный древний голос: грохот волн, крики морских птиц, капризный ветерок, танцующий среди утесов и свистящий среди голых скал.

Я пересек травянистый склон, весь испещренный норами тупиков. Из одной выглянул крупный птенец. Тут же к нему подлетел кто-то из родителей, в точности как пишут в справочниках, и принес в клюве еду. Еда была жидкой, поэтому птенцу досталась лишь часть, а остальное шлепнулось на землю.

Большая чайка с черной спиной спикировала вниз, чтобы сожрать упущенное птенцом. Морские чайки крадут пищу у более мелких и менее агрессивных существ, таких как полярные чайки, тупики или другие небольшие птицы. Но эта пошла еще дальше: она схватила птенца за ногу и начала вытаскивать его из норы. Тот запищал, родитель тревожно затрепетал крыльями, однако они были слабее.

Я оказался в затруднительном положении. Если бы я смотрел документальный фильм о дикой природе, то повел бы себя добропорядочно, терзаясь, что эта жестокая сцена — часть естественного мира. Вмешательство было бы академически неверным. Чайке тоже нужна еда, и, скорее всего, у нее свои птенцы. Но воспринимать природу таким образом все сложнее. Люди вмешиваются куда ни попадя, и природе приходится приспосабливаться к нашему присутствию.