Вы точно доктор? Истории о сложных пациентах, современной медицине и силе юмора

— Без шансов, — сказал я, — новая политика Национальной службы здравоохранения, неэффективное использование времени и т. д. и т. п.

Но она быстро училась и была знакома со всеми тонкостями.

— У меня дурное настроение и пульсирующая боль в середине груди, отдающая в левую руку и дальше.

— О, хорошо, — любезно прорычал я. Даже сказочные пациенты знают, на какие кнопки нажать, чтобы заставлять нас прыгать. Наши студенты-медики могли бы кое-чему поучиться в школе улиц.

Я припарковался у башни в гневе, по случайности нарочно наехав на единорога (присутствие которого скоро станет явным). Осторожно переступая через окровавленную лошадь, прошел по винтовой лестнице мимо фрески, на которой Мерлин ставил катетер Зеленому Рыцарю. Довольно вычурный новомодный дизайн, подумал я.

Я споткнулся о какую-то белую блестящую липкую массу неопределенного, но, кажется, отвратительного происхождения.

— Не заденьте паутину, — раздался голос из-за огромного зеркала, которое, как я заметил, было связано с внешними камерами слежения, — ее задолбаешься плести.

— Если вы хотите, чтобы я вас осмотрел, придется выйти, — сказал я.

— Никто не должен меня видеть, иначе на меня падет проклятие, и я погибну.

Я выпрямился, чувствуя себя несколько оскорбленным:

— Я не мужчина, мадам, — я врач, а следовательно, бесполый мутант.

Появилась красивая девушка, одетая в пышное белое платье, на мой вкус, слишком похожая на диккенсовскую мисс Хэвишем.

— О-о-о, — сказала она, — а разве вы не красивый молодой самец?

Мое отражение в зеркале показало лысеющего очкарика.

— Ты нечасто встречаешься с парнями, не так ли? — спросил я. — А что там насчет боли в груди?

— Признаюсь, это всего лишь уловка, — сказала она, многозначительно поглаживая мою лысину. — Мне стало одиноко без мужской компании, и я подумала: какого черта, терапевты же должны приходить на дом по вызову!

Выражение ее лица внезапно изменилось.

— Поверить не могу, — произнесла она раздраженно, — ты ждешь целую жизнь, а потом появляются сразу два парня.

На экранах камер я увидел рыцаря в доспехах, бронзовые поножи сверкали на солнце, его могучий жеребец гадил на зеленую лужайку, что выглядело как ежегодный катарсис.

— Мне пора, — сказала она.

Я чувствовал себя отвергнутым. Рыцарь был высоким красавцем и смотрелся настоящим героем, но я-то езжу на «мерседесе». Разве большая блестящая машина уже ничего не значит?

Ланселот взбежал по лестнице, и выглядел он залихватски, хоть и не очень радостно. Его благородное лицо было серьезным, а глаза вылезли из орбит.

— Пойдемте скорее, доктор, прекрасная дева…

Я с некоторым удовлетворением отметил, что голос у него гнусавый и скрипучий.

— Да, я догадываюсь, она в обмороке, не так ли?

Я осмотрел ее. Грудь красиво вздымалась — так, как может вздыматься только очень бдительная грудь.

— Тяжелый случай мелодрамы, — сказал я.

В НСЗ чудес не бывает: визит господа

BMJ, 12 апреля 2007 г.

— Это наш Господь, — сказала моя секретарша, — и прежде чем вы спросите, скажу, что это точно Он: у Него есть удостоверение личности.

— Ничего личного, Господи, — сказал я, — но для разумных людей Ты немного менее правдоподобен, чем Санта-Клаус, или гомеопатия, или все эти Самсоны и Голиафы.

— Эй, полегче, — ответил Он, — Самсон был порядочным трудолюбивым человеком. Сейчас он руководит мужской парикмахерской — или это было тогда? — Он почесал в затылке: — Вездесущность сбивает с толку, знаете ли. Я чувствую себя немного подавленным. — Тут Он лениво воскресил дохлого волнистого попугайчика (я как раз собирался почистить клетку). — Две тысячи лет и ноль благодарности. Когда все идет хорошо, они принимают это как должное, когда все идет плохо, меня обвиняют.

— Господь, я могу спеть несколько тактов об этом, — сказал я. — На самом деле вопрос в том, насколько Ты подавлен?

— О, не так уж и плохо, полагаю, — расхрабрился Он. — Но я тут подумал… понимаешь… может, пара таблеток…

— Увы, Национальный институт здоровья и клинического совершенствования выдал довольно недвусмысленные клинические рекомендации по депрессии легкой и умеренной степени, — ответил я. — Никаких лекарств для Тебя, Господи. Вместо этого занимайся спортом, сбалансированно питайся и постарайся больше гулять.

— А что еще они предлагают? — спросил Он, явно не впечатленный моим советом относительно образа жизни (еще одно доказательство Его человеческой сущности).

— Психологическую помощь, — сказал я.

— А вот это интересно, — оживился Он. — Я бы хотел получить консультацию. Куда идти?

— Эй, давайте устроим шоу прямо здесь[156], в сарае, — я решил, что упоминание о Микки Руни Его подбодрит. А потом похлопал Бога по колену и сказал: — Ну-ну.

Похоже, Ему это показалось бесполезным.

— Что-нибудь еще?

— Конечно, — заверил я. — Неужели Ты считаешь прекрасных людей из Национального института идиотами, которые понятия не имеют, что на самом деле происходит там, на улицах, с детьми? Когнитивно-поведенческая терапия — очень эффективное лечение.

— Отлично, — сказал Он, — я возьму несколько консультаций.