Выбор. Стратегический взгляд

«Модель экономики, исторические корни которой в традициях вполне определенного общества, а именно американского, при этом становится неизбежной, становится судьбой и проектом всеобщего освобождения, преподносится как конец естественной эволюции, как гражданский и этический идеал, который благодаря предполагаемой связи между демократией и рынком сулит политическую свободу народам всех стран.

То, что предлагается и навязывается всем как универсальный стандарт любой рациональной экономики, на самом деле универсализация некоторых характеристик определенной экономической системы, укоренившейся в истории и социальной структуре конкретной страны – Соединенных Штатов Америки»[60].

Из этого приверженцы нового кредо делают вывод, что глобализация «не служит проявлением эволюции» и продуктом современной технологии, а «придумана и создана людьми с вполне определенной целью – отдать примат экономическим ценностям (корпоративным) перед всеми другими ценностями»[61]

. Тем самым глобализация представляется всеобщим империализмом экономически наиболее конкурентоспособных и политически могущественных государств, прежде всего Соединенных Штатов.

Дело, однако, не ограничивается Соединенными Штатами. Против глобализации как политики, выгодной сильным и привилегированным мира сего, могут выступать и некоторые слои населения слаборазвитых стран, находящиеся в подчинении богатых меньшинств. По словам одного проницательного аналитика глобализации, пока еще не все замечают, что некоторые местные «рынки сосредоточивают несметные богатства в руках «посторонних меньшинств»… что вызывает этническую зависть хронически бедного большинства»[62]. Эти меньшинства в силу лучшего образования и более широких контактов обладают бо́льшими возможностями привлекать иностранные инвестиции и становиться партнерами иностранного бизнеса. Глобализация помогает им извлечь максимум пользы из своего привилегированного положения, что влечет дальнейшее углубление национального неравенства и обостряет межнациональную напряженность. Неутешительная реальность такова, что экономические привилегии этнического меньшинства создают весьма взрывоопасную политическую ситуацию; этническая зависть может стать мощной ксенофобской силой, вызывающей враждебное отношение к порождаемой глобализацией несправедливости.

Неудивительно, что атака на глобализацию, и особенно на ее связь с Америкой, имеет значительную культурную составляющую. По мнению критиков, продвигая глобализацию по экономическим и политическим причинам, Америка также преследует своекорыстные цели культурного империализма. В глазах этих критиков глобализация – синоним американизации, означающий навязывание другим американского образа жизни, вызывающего усиливающуюся культурную гомогенизацию мира по американскому образцу. Такое политическое обвинение напоминает броскую фразу французских коммунистов, что США занимаются «кокаколонизацией» мира. Этот культурный фактор привносит в дискуссию острый идеологический момент. Он не только сводит вместе различные оттенки антиглобалистской идеологии, но и обеспечивает поддержку элит некоторых ключевых государств, особенно Франции и России.

Для французской политической и культурной элиты нынешнее американское глобальное превосходство – которое переносят как неизбежное зло ради международной безопасности – представляется формой культурной гегемонии. Многие представители этой элиты рассматривают глобализацию как американский план распространения всепроникающей массовой культуры, пагубно действующей на национальное культурное наследие определенных стран. Подобная перспектива вызывает глубокое неприятие у элиты, которая не только безгранично гордится собственным культурным наследием, но и считает его имеющим всемирное значение. Ее самозащита против предполагаемого вульгаризирующего и гомогенизирующего влияния последствий глобализации почти неизбежно принимает антиамериканскую окраску.

Французы часто и открыто заявляют, что глобализация означает гомогенизацию. Любые проявления глобализации рассматриваются на предмет их совпадения с угрозой навязывания американской культуры. Считается, что эта угроза охватывает диапазон от использования английского языка как средства межнационального общения – будь то в области контроля за воздушным сообщением или как рабочий язык международных чиновников – до опасного влияния на традиции французской кухни со стороны проводимой американцами линии на использование в сельскохозяйственном производстве и животноводстве технологий генной инженерии, считающихся вредными для человека.