Выбор в пользу любви. Как обрести счастливые и гармоничные отношения

Свидетельствование нашего сердца другим человеком – священное человеческое переживание. Мы, особенно когда нам трудно, хотим, чтобы на нас смотрели с состраданием и принятием. Мы хотим чувствовать, что мы не одиноки в своей скорби, в своих печалях или даже в своем стыде.

Когда кто-то готов ощущать нашу боль вместе с нами, мы чувствуем себя любимыми, ободренными и искупленными – и можем снова начать себя любить. Быть сострадательным означает, что мы чувствуем то, что чувствует другой человек. Сердечное пространство сострадания говорит ему: «Ты делаешь все правильно. С тобой все будет хорошо».

Травма – это не то, что случается с нами, а то, что мы держим внутри, когда нет сочувствующего свидетеля.

– Питер Левин[33] —

Остановись на минутку. Не чувствуешь ли ты легкую грусть, читая о сострадании? Возможно, ты переживаешь эмоциональный флэшбек, подобный тем, что я описывала в одной из предыдущих глав

. Многие из нас несут в душе старые раны и шрамы, потому что нам не досталось сострадательного свидетельствования от родственников или любимых. Когда наши родители или партнеры не могут или не хотят ощущать свою боль, они обычно не могут или не хотят видеть и нашу.

Отсутствие защищенности и сострадания оставляет нам неразделенные и непрочувствованные эмоции, которые мы прячем от посторонних глаз или убираем в свою «эмоциональную морозилку». Это еще одна причина, по которой так важен опыт сострадания.

Умение хранить пространство сострадания для других исцеляет их старые раны; а получение такого сострадания от других исцеляет нашу боль от прошлых ран.

Один из самых отважных и сострадательных поступков, какие мы можем совершить, – смотреть чужой боли в лицо, не отворачиваясь.

СОСТРАДАНИЕ ВЫШЕ ПРАВЫХ И ВИНОВАТЫХ

Будь добр к каждому встречному, ибо каждый человек ведет трудную битву.

– Платон —

Позволь рассказать тебе еще историю из моей жизни – о пробуждении сострадания.

Много лет назад я была с человеком, которого очень любила и который совершал ужасные поступки, сокрушавшие мой дух и ранившие сердце. Когда это чудовищное время закончилось, мы начали работать над исцелением наших отношений и восстановлением доверия. Мне было легче оттого, что кошмар, через который мы прошли, окончился, но я не могла избавиться от осуждения его поступков. Я очень любила его и знала, что он любит меня, но продолжала думать о нем как о человеке порочном и несправедливом. Мой разум был переполнен списками его проступков, и единственное решение, какое я могла придумать, – молиться о том, чтобы ощутить больше любви.

Однажды утром я села медитировать. Стоило мне закрыть глаза, как меня мгновенно затопила боль. Казалось, я тону в отчаянии, от которого нет спасения. Я зарыдала и в который раз подумала, что испытываю такую чудовищную боль из-за человека, которого люблю. Я представила его мысленным взором, почувствовала, как глубока моя любовь к нему, и зарыдала еще сильнее.

И тут до меня дошло, что я не просто ощущаю свою скорбь, но и каким-то образом настроилась на его страдание. Мое сердце раскрылось, и вместо того чтобы смотреть на него, я позволила себе чувствовать его.

Я чувствовала, как тяжело ему жить с самим собой и совершенными им ошибками.

Я чувствовала, что он не может любить себя, после того как оступился столько раз.

Я чувствовала его глубокую скорбь по времени, которое казалось потраченным зря.

Я чувствовала, как ему страшно видеть, насколько далеко он отошел от своего высшего «я», и как он боится, что не сможет найти обратную дорогу.

Я чувствовала, как разрывается у него сердце всякий раз, когда он смотрит в мои глаза и видит отражение боли, которую причинил.

И я чувствовала, что он не испытывает никакого сострадания к себе.

В этот момент я пережила откровение из тех, что переворачивают всю жизнь: я рыдала не только по себе, но и по нему. Я страдала не только за себя, но и за него. Мое сердце болело не только за меня, но и за него.

Теперь вместе с волнами боли и печали меня обмывали волны благодати. Благодать сострадания появилась там, где прежде была лишь обида, и свет наполнил мое сердце там, где прежде был лишь мрак.