Невозможно сидеть сложа руки и смотреть, как другой человек занимается самоуничтожением. Сердце разрывается. Но часто, невзирая на все наши усилия, его страдания продолжаются.
Этот урок Вселенная безжалостно преподавала мне снова и снова. Я училась принимать чужую боль с любовью и состраданием и отказывалась проецировать на нее свои суждения о неправильности.
Так как же найти путь к состраданию, не попадаясь в ловушку «правых и виноватых»? Разреши себе скорбеть из-за того, что любимый человек оступился, предал себя, других, а может быть, даже тебя. Чтобы принять в свое сердце такую скорбь, требуется немалое мужество.
Иметь сострадание к другим значит всегда помнить, что боль, неудачи и несовершенство – часть общего человеческого опыта. Снова и снова мы учимся находить сострадание к нашей человечности и человечности других, даже в те моменты, в которых трудно увидеть свидетельства божественности. Это высшая форма сострадания –
Страдания и трудности не делают человека сломанным.
Сострадание помогает сказать себе: «Где-то за его тьмой, я знаю, есть свет».
Не так давно я проводила семинар, и мы исследовали тему сострадания. Одна из моих учениц рассказывала о своей скорби по сестре, алкоголичке и наркоманке, которая лишилась опеки над своими детьми. И вот что сказала моя ученица:
«Я считала себя сломанной, потому что не могла исправить ситуацию» – эта фраза вызвала отклик у всех присутствовавших, включая меня. Как и многие из нас, моя ученица видела в своей неспособности «исправить» сестру доказательство того, что она сама тоже в чем-то ущербна, и лишала себя своей любви.
Учась жить с состраданием, мы должны помнить, что сострадать нужно и себе.
Невозможность исправить чужую поломку не делает сломанным тебя.
Одним из моих самых трудных духовных уроков было научиться любить людей, когда я не могу помочь им. Когда любишь человека и он страдает, как можно не страдать вместе с ним? Как сохранять любовь и все же позволять человеку продолжать его собственный путь? Такая форма сострадания требует просто
Мы дарим другому человеку свое полное, сострадательное присутствие, которое не имеет отношения к словам, мудрости или советам. Это вибрация нашей самой сострадательной любви.