Выдумка

— По местам, — произносит он, и занавес начинает открываться. — Да начнется безумие!

Занавес открывается, позволяя ворваться на сцену ослепительному свету. Я почти ничего не вижу из-за прожекторов направленных на сцену.

Возникает чувство, словно каждый актер попадает в новый фантастический мир. Совершенно иная реальность.

Я на мгновение зажмуриваюсь. Лица зрителей пропадают в этом свете. Я вижу лишь волнистые силуэты сидящие внизу. Делаю глубокий вдох и открываю глаза. Сцена чем-то напоминает мне Мухоморню. Я думаю, это и называется страхом перед сценой. Но на самом деле это срабатывает. Актриса, играющая Герцогиню, с огромной глупой шляпой на голове, хорошо исполняет свою роль. Уродливо привлекательна. Толпа ее обожает.

Я начинаю нести какой-то бред, частично взятый из книги. Я играю непринужденно, не поддаваясь страху. Сцена к этому определенно располагает. Похоже на пение в душе, только твой ужасный голос приглушает шум воды

Мой внутренний страх исходит от чего-то другого. Чего я пока не могу объяснить. Скорее всего, меня растревожил страх Пиллара. Я смотрю на него, он стоит за занавесом, и словно сыщик осматривает все вокруг на предмет угрозы, которая может произойти в будущем.

Да ради Бога, что на сцене может пойти не так?

Я продолжаю играть. Люди не реагируют на мои реплики, словно меня здесь нет. Но я не жалуюсь. Они безмерно увлечены Герцогиней. Это забавно еще потому, что я должна была вести себя не совсем подобным образом. Мы показывали сцену того, что на самом деле произошло со мной в Стране Чудес.

Боже ж мой! Парадоксальное безумие.

Джек выпрыгивает на сцену, сворачивается на столе повара и мяукает в части Чешира. Джек изумителен, впрочем, как и всегда. Я слышу, как аплодируют зрители. Мне тоже хочется похлопать ему, аж руки чешутся. Джек с легкостью придумывает очаровательный бред, кажется, у него есть талант к актерскому мастерству.

Затем наступает черед повара. Он высокий, интересный парень, немного отличается от того, что изобразили в Стране Чудес. Кроме того, огромный рост и черные волосы, которые закрывают большую часть его лица, придают ему довольно жуткий вид для столь комичного представления.

А вот одет он, весьма, уникально, должна я признать.

Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на Пиллара и вижу, как тот смотрит на повара. Пиллар пристально разглядывает его. Судя по всему, ему он не пришелся по нраву. Я оглядываюсь назад, чтобы увидеть, что же такого странного он увидел в поваре.

Потом я вижу.

Повар одет в двубортную белую рубашку, как и все повара. Только эта похожа на смирительную рубашку, одетую задом наперед.

Я с трудом проглатываю комок в горле, когда вижу смирительную рубашку. Это что, такая художественная задумка от дизайнера по костюмам? В книге Люьиса повар был вспыльчивым безумцем, одержимым перцем. Тем не менее, смирительная рубашка также подразумевает, что человек мог вполне себе сбежать из психушки.

Пиллар спешит на сцену и появляется в игре. Поскольку это импровизация, в этом нет ничего страшного. Он приближается ко мне и говорит мне на ухо. Очевидно, он хочет сообщить мне что-то о поваре. Я не слышу его, и не знаю, как связать все это с игрой.

— Кто ты такой, странно разодетый человек? — вызывающе спрашивает Герцогиня.

— Заткнись, уродина — говорит Пиллар. — Я дверная ручка. Все это знают.

Публика истерически смеется и аплодирует. Это дает Пиллару время, чтобы обратится ко мне:

— Повар!

— Я знаю, — говорю я. — С ним что-то не так.

— Посмотрим, что он из себя представляет, — Пиллар указывает на него своей тростью. — Почему он прикрывает глаза волосами?

— Он может оказаться Чеширом, — шепчу я.

— Это не Чешир, — вмешивается Герцогиня, думая, что все это часть сценки. — Это мой повар. Он одержим свиньями и перцем.

— Заткнись, ведьма, — говорю я. — Мы тут пытаемся раскрыть преступление.

Почему никто не смеется над моими шутками?

— Перец! — повар разъяренно достает баночки с перцем из-под стола. — Больше перца! — он начинает сыпать неимоверно большое количество перца в кипящий котел.

Я понимаю, что котел кипит по-настоящему. Неужели это не опасно для актеров? Повар определенно Чешир. Я смотрю на Пиллара, ожидая согласия, но вижу, что он сам в замешательстве. Быть может, мы оба просто параноики.

Пока повар сыпет перец, на сцену выбегают несколько детей актеров, и просят у Герцогини еды. Не знаю, есть ли такая сцена в настоящей Алисе в Стране Чудес. Но ведь невозможно в точности передать содержание книги.

— Подите прочь, вы гадкие, противные оборванцы! — Герцогиня пинает одного из детей. Он скручивается в три погибели и хватается за живот. Эти ребята блестяще играют. Все так правдоподобно.

— Свинка деткам, — объявляет повар, держа поросенка в одной руке. Поросенок настоящий. — Хотите, чтобы я приготовил его для вас, вместе с пикантным перцем?

— Да! — умоляют дети. — Мы голодны. Мы не ели несколько дней.