Вынуждены (ЛП)

Снейп сделал несколько глубоких вдохов, словно пытаясь вернуть воздух в лёгкие, затем вытащил из рукава сюртука волшебную палочку и наложил очищающие заклинания сначала на неё, а затем на свой пах и колени. После этого он привёл в порядок одежду и встал, застёгивая брюки. Директор подал ей руку, желая помочь ей подняться на ноги. Обнимая её за плечи, он посмотрел на Гермиону сверху вниз.

— Спасибо тебе. Это было…

— Я просто облегчила симптомы вашего проклятия, сэр, — быстро перебила она, хотя перфекционистская часть её натуры, жаждавшая поощрения, хотела услышать его похвалу.

— Безусловно… — пробормотал профессор, и выражение его глаз снова стало таким же закрытым и отстранённым, как обычно. — Могу ли я чем-нибудь вам помочь? Вы чувствуете действие чар?

— Нет, — не совсем искренне ответила Гермиона.

Близость с директором и прикосновения к его обнажённой коже возбудили её, но она сомневалась, что это было только из-за проклятия. Гермиона пришла к пугающей мысли, что, возможно, в ней пробудилось её собственное желание, которое только всё усложняло учитывая их и без того непростое положение. Она старалась не вспоминать о том разе, когда они занимались любовью, и оба при этом не находились под чарами.

«Давайте притворимся, как будто мы просто любовники». Несомненно, тогда всё было именно так.

— Давайте отправимся на площадь Гриммо, — предложила Гермиона. Она сама взяла его за руку и легонько потянула к огню.

***

Северусу потребовалось меньше секунды, чтобы понять, что он совершил грубую ошибку: как только он вышел из камина, его обычно застёгнутый на все пуговицы сюртук внезапно распахнулся в разные стороны. Люпин не сводил с него глаз, удивлённо оглядывая с ног до головы.

— Ты бежал, Северус? — спросил он, и хотя его вопрос прозвучал как шутка, тон оборотня стал непривычно резким.

— Хм… Не так давно я снимал сюртук, Люпин, потому что сейчас июнь, и погода нынче тёплая, — сухо ответил Снейп, скидывая с плеч одежду и вешая её у кухонной двери. Северус мысленно поздравил себя с тем, что не забыл застегнуть хотя бы грёбаную ширинку, иначе из брюк могло бы торчать кое-что похуже, чем полы рубашки.

Гермиона подошла поздороваться с Кингсли и Одриной, но кроме них ещё никого не было. Снейп не сомневался, что Люпин тихо принюхивался, как бы хорошо он это ни скрывал. «О, видимо, волк начал подозревать, что я спутался с Грейнджер!» В этом профессор был совершенно уверен, но не собирался шокировать окружающих и рассказывать об их аморальной ситуации. В данный момент Северус мог думать только о маленькой ведьме, которая с трепетной осторожностью сосала его член, и о том, какой невероятно соблазнительной она выглядела с его спермой на губах. Это была до безобразия развратная мысль, но как бы Северус себя ни ругал, он не мог избавиться от порочной части своей натуры.

Позади него вспыхнуло зелёное пламя, и он быстро отошёл в сторону, когда внутрь комнаты ввалились Минерва и Помона. Спраут очень обрадовалась, увидев Люпина, она принялась обнимать его и ерошить ему волосы, как будто для неё он всё ещё был одиннадцатилетним мальчишкой, а не покрытым шрамами мужчиной почти сорока лет.

За профессорами быстро последовала Флёр, сопровождаемая рыжеволосым молодым человеком — несомненно, единственным выжившим Уизли. Он нёс под мышкой создание, напоминающее очень маленького дракона, который в данный момент чихал и выплёвывал после путешествия остатки пепла.

Чарльз Уизли похлопал тварь по спине, называя его «Гарт» и пытаясь помочь ему откашляться от сажи и копоти, которыми глупое существо, очевидно, надышалось в камине. Грейнджер в мгновение ока подбежала к Уизли, который был вынужден передать дракона Флёр. Видимо, француженка тоже неплохо с ним ладила. Рыжеволосый заключил Гермиону в объятия и даже оторвал от пола, девушка обхватила его ногами — настолько сильно она рада была его видеть.

Северуса охватило странное желание вырвать её из рук незнакомца. Он не желал, чтобы её тело находилось так близко к любому волшебнику, кроме него самого. Эмоции были совершенно нелепыми, поскольку она не принадлежала ему, и они не состояли ни в каких «отношениях». Словосочетание «ревнивый ублюдок» начало терзать его откуда-то из тёмных закоулков разума, и Снейп быстро затолкал собственнические мысли поглубже, переключив внимание на крошечного дракона. Флёр ласкала его, словно большого, слегка непослушного и чешуйчатого домашнего кота.

— Чарли, — промолвила Гермиона, её глаза блестели от слёз, — мне так жаль… Всё, что случилось с твоей семьёй…

Чарльз снова крепко обнял её, но, к счастью, всё-таки опустил девчонку на пол.

— Мы заставим ублюдков ответить за это, Гермиона! — пылко заявил он. — Я не успокоюсь, пока не отомщу за всех своих братьев, маму, папу и Джинни! И за Гарри! Гарри был нам всем как брат!

— Может, присядем? — мягко предложил Люпин. — Кажется, все уже здесь.