Выпускной бал в чистилище

– Просто катаюсь, сэр. Я думал искупаться в водохранилище. Мне нужно быть дома до полуночи, так что я думал разок окунуться и сразу назад. Все равно было бы приятно. Такая жара стоит, я прямо не могу усидеть на месте. Даже и теперь градусов тридцать, не меньше! – Непринужденно болтая, Роджер снова открыл дверцу своей машины и скользнул на водительское сиденье. Включил передачу, надеясь, что линкольн действительно еще на ходу. Отца он не боялся: старик поорет, поугрожает, но в конце концов все равно даст ему, Роджеру, все, что тот у него попросит. Зато Кларка Бэйли Роджер все-таки чуточку опасался. Шериф дураком не был и ничего не упускал из виду. Роджеру повезет, если он сумеет уехать отсюда, не возбудив никаких подозрений. Он очень надеялся, что Долли Кинросс по-прежнему бежит где-то там, через поле.

– Понимаю, вот только не стоит тебе купаться ночью, тем более одному. Поезжай-ка домой. Я поеду прямо за тобой, на случай, если машина повреждена сильнее, чем тебе показалось. – С этими словами шериф Бэйли забрался обратно в пикап, завел мотор четырехколесного зверя, выждал, пока стихнет его недовольный рык, и отъехал назад, давая Роджеру возможность развернуться по направлению к городу.

Долли видела, как старый пикап, рыча, покатил следом за блестящим синим линкольном. Она сидела на корточках в неглубокой канаве, так что ее светловолосая макушка едва выглядывала из травы, пока свет автомобильных фар не растаял вдали. Это был Кларк Бэйли. Он спас ее, сам того не зная. Она слышала его голос, доносившийся с дороги, оттуда, откуда ей удалось сбежать. Горячие слезы облегчения и признательности ручьем полились из глаз – один из них заплыл и толком не открывался – и побежали по щекам к окровавленному, разбитому рту. Челюсть тоже была словно не на месте и чуть щелкала, когда она открывала рот: это напоминала о себе старая травма. Ее и прежде били по лицу, вот только мать обычно била раскрытой ладонью, чтобы не оставить синяков на хорошеньком личике дочери. Мать всегда напоминала Долли о том, какую важную роль играет в жизни смазливое личико.

Она могла побежать к Кларку, позвать на помощь, рассказать ему про треклятого Роджера. Могла. И должна была. Но она этого не сделала. Она пряталась в траве, боясь, что он увидит ее с разбитым, распухшим лицом, с растрепанными волосами. Ей этого не хотелось. Кларк Бэйли ей нравился. Он ей всегда нравился. Он был из тех мужчин, за которыми она никогда не гонялась, потому что они заслуживали гораздо большего. Ей не хотелось, чтобы он увидел ее такой. А вдруг он решил бы, что она вовсе не красотка? Вдруг подумал бы, что это она заманила сюда Роджера Карлтона? Вдруг бы он ей не поверил? Нет, она поступила правильно. С ней все в порядке. Она бывала и в худших передрягах. До города всего километров восемь, может быть, десять. Точно не больше двенадцати. Она в своих туфлях без каблука прекрасно дойдет до дома пешком. Она пригладила волосы, фартуком промокнула глаза, стерла с лица потекший макияж и зашагала в сторону Ханивилля, чувствуя, как каждый шаг гулом отдается в тяжелой голове.

Она со страхом смотрела, не покажутся ли на дороге фары машины, понимая, что Роджер может вернуться, как только улизнет из-под опеки шерифа Бэйли. Но машин не было. Где-то через два с половиной часа она добралась до Джулиан-стрит. Было около двух часов ночи. На ухабистой подъездной дорожке перед ее домиком на две спальни стояла машина Джонни. Света в окнах не было. Долли вздохнула с облегчением. Она здорово управлялась с косметикой. Главное – не попасться на глаза сыновьям, ни теперь, ни утром, а дальше уже она вооружится тональным кремом, румянами, пудрой и сумеет замаскировать все последствия этой ужасной истории. Ей просто нужно добраться до своей спальни.

Она прокралась по коридору, вошла к себе в комнату и только тогда вспомнила, что обещала Вэлу отработать утреннюю смену, до которой оставалось всего четыре часа. И тут дверь распахнулась, и в ее спальню ворвался Джонни.

* * *

Шериф Бэйли злился так, как не злился уже давно. С утра он заехал в «Солод», заказал себе кофе, хороший мужской завтрак и обнаружил, что кто-то здорово отделал хорошенькое личико Долли Кинросс. Конечно, она не поскупилась на грим и уложила волосы так, чтобы никто ничего не заметил, но шериф Бэйли неплохо разбирался в заплывших глазах и разбитых губах, а у Долли явно имелось и то и другое. В придачу она едва держалась на ногах и улыбалась так скупо, что он понял: каждая улыбка ей дается с огромным трудом.