Выживет ли отечественный автомобиль?

И. Ульштейн: «Об этом писал еще за 300 лет до нашей эры Аристотель: «Цвета по приятности их соответствия могут относится между собой подобно музыкальным созвучиям и быть взаимно пропорциональными». Физиологами установлено: наше зрение может передать нашему мозгу информации во много раз больше, чем другие органы чувств. Восприятие света и музыки находится в органической взаимосвязи и представляет собой сложный процесс, которым занимаются физики и физиологи. В начале нашего века русский композитор А.Н.Скрябин создает своего «Прометея». Именно в этом музыкальном произведение цвет и музыка найдут свое органическое единство и будут жить в нем, как живет солнечный свет в листьях дерева. «Прометей» – это начало научного рождения цветомузыки. Скрябин, развивая идеи Ньютона, считал, что между тональностями (а не только отдельными звуками), расположенными по кварто-квинтовому кругу, и расположением основных цветов по спектру существует вполне определенное соответствие. Именно Скрябин разработал одну из существующих ныне «цветовых теорий», где каждой музыкальной тональности соответствует определенный цвет, несущий в себе ряд образов, чувствовании и идей» [1].

21 сентября, среда. Нас поселили в Мухолатке, на территории правительственной дачи, где находились вспомогательные постройки и обслуживающий персонал. Мы жили в 2-х этажном П-образном домике для гостей. Кроме нас там жили еще строители. Маленькая деталь: двери комнат не запирались, и, несмотря на то, что днем у домика появлялись дети, никаких проблем не возникало. Более того, когда утром я попросил настольную лампу, поскольку мы обрабатывали результаты испытаний поздно вечером, после возвращения в гостиницу настольная лампа уже стояла в нашей комнате. КГБ – автономная организация. На территории Мухалатки находились два магазина, почта, столовая, клуб. В магазине я купил кое-что из детской одежды для трехлетнего сына. На почте позвонил в Горький, связь была отличной. Вечером в клубе иногда смотрели кино. Но вообще в Мухалатке мы находились мало. Однажды решили искупаться в море, и стали спускаться к морю вдоль забора, но вышел пограничник, и нам пришлось повернуть назад и отказаться от этой затеи. Режим дня у нас был простой: большую часть времени мы проводили на колесах (в автомобиле). Завтракали и ужинали мы в столовой Мухалатки, обедали где-нибудь в дороге. Даже в столовую ездили на автомобилях, поскольку она находилась на значительном расстоянии от гостиницы. Столовая была небольшая, но еда готовилась лучше, чем в ресторанах. Главное же – это чистота, необходимое условие для столовой. Обедали мы на выезде. Например, в городской столовой поселка Судак. Высокие цены, довольно грязно, от чего пропадал аппетит. Вечером мы возвращались в Мухалатку, ужинали. Снова садились в автомобили, правда, Федор и я заменяли водителей, и совершали небольшие экскурсии. Однажды заехали на территорию одного пансионата. Федор оторвался, уехал вперед. Меня останавливает милиционер и спрашивает: «Откуда?» Держу паузу, как в театре, кажется, очень долго. Затем отвечаю: «Мы из Мухалатки». Это прозвучало, как пароль, и явилось достаточным объяснением.

Поздно вечером мы возвращались в гостиницу. Она была ниже трассы, и подъездная дорога извивалась серпантином. На моем автомобиле были установлены вентилируемые тормозные диски, и в процессе притормаживания автомобиля прослушивался скрип тормозов. Тормоза скрипели так пронзительно, что, спускаясь к гостинице, я панически боялся нажимать на педаль, поскольку, казалось, что звук распространяется по всему побережью.