Выживший во тьме

Щенок, зло оскалившись, стоял у самого лаза, но почему-то не решался выйти наружу. Я отодвинул его в сторону, приоткрыл дверь, выглянул – и почувствовал такое же ошеломление, какое овладело псом!

Метрах в десяти, возле самого края ямы, в которую иногда сбрасывал мусор, увидел нечто грязное, со слипшимися и частично разодранными перьями. Оно взъерошило их, точь-в-точь как вздыбливается шерсть у кошек в минуты крайнего испуга, и громко каркнуло. Я остолбенело раскрыл глаза… Да, это был ворон – но Ворон с большой буквы. Ибо таких птиц я еще не видел! Следовало ожидать, что когда-нибудь нечто подобное все же появится…

Птица чудовищных размеров – где-то мне по пояс! Крылья с серыми и черными подпалинами, черная блестящая голова, внимательные настороженные глазки-бусинки… Все знакомо, все привычно – только крайне больших размеров, и потому пугающе и отвратительно.

– Вот, значит, какие вы теперь стали…

Ворон опять каркнул, повернув ко мне голову так, будто у него не имелось костей – почти на девяносто градусов. Одновременно щелкнул клювом – это прозвучало, как если бы одним куском железа провели по другому…

– Яра-а… Крак!

Он дернул лапой. Я невольно посмотрел вниз. Лапы заканчивались когтями, способными без особого труда разорвать щенка на части. Клюв оказался им под стать: очень большой, крепкий и слегка туповатый. Когда он ударил им по банке, я увидел, как от жести полетели клочья… Таким клювом не проблема раздробить даже самые толстые кости!

Он расправил крылья, словно собираясь улететь.

– Кра-а!

Щенок гавкнул на пришельца, поднял шерсть на загривке и прижался ко мне. Да, этот враг опаснее крысы… И хоть на счету щенка имелась не одна победа, но сейчас он вел себя вполне разумно – не бросался на птицу и не пытался выскочить, сознавая, что его шансы в столкновении с этим монстром крайне малы. Тот, в свою очередь, тоже прекрасно это понимал – и не спеша копался в банках, пытаясь найти чем поживиться.

– Да, Черный… Нарвись мы на стаю таких в голом поле – и костей потом не собрали бы. Крысы не в радость, а эти – лучше? Как бы не хуже… Один он или нет?

Ворон восседал на краю ямы, мрачный и нахохленный, будто на него только что вылили ушат холодной воды. Черный глаз неотрывно следил за нами, фиксируя каждое движение. Мне стало не по себе. Привыкнув к этим птицам, в изобилии водившимся в городе, я с трудом узнавал в нем ту же самую породу – а тем не менее это было именно так! Самая обыкновенная, самая привычная ворона… Если не принимать разницу в размерах и некоторые иные отличия. И опять, величина не оставляла сомнений, что пропитание он ищет не только на помойках… Он не порывался улетать, а щенок, видя, что я не приветствую его устремления облаять громадную птицу, стал делать вид, что она его вовсе не интересует. Хотя по его настороженным глазам я видел, что соседство с такой летающей крепостью ему совсем не по душе. Впрочем… То же испытывал сам. Слишком большой, слишком уверенный в себе – следовательно, очень опасный.

Монстр переступил с лапы на лапу – комья земли посыпались в яму, а я представил, как эти когти вонзаются в тело. Напади он со спины – и повернуться не успеешь! Одного удара клювом достаточно, чтобы проломить голову насквозь. А когти способны разодрать ребра с такой же легкостью, как топор. Чем питается подобное создание? А еще интереснее – откуда оно взялось?

Вскоре Ворон начал мне надоедать. Он, кажется, вовсе не собирался улетать – засунул голову под крыло и так замер. Но из-под глянцевитых перьев, отблескивающих антрацитом, выглядывал внимательный глаз. Взор птицы казался холодным и выжидающим. Во мне стала подниматься неприязнь. Прежняя городская птица, что бы с ней ни стало, не могла не запомнить, что означает булыжник, запущенный умелой рукой. Сделав движение, будто поднимаю камень, я резко выпрямился. Ворон тотчас сорвался с места и поднялся вверх. Он не издал ни звука. Птица облетела холм на малой высоте, отчего на земле начали подлетать ввысь мелкие щепки и мусор. Силища… Потом он несколько приподнялся и устремился в сторону далекого Провала – на север.

Что-то в этом было… Но что? Не означало ли это, что там есть для него пожива? А если и есть, то какая? Чем могла питаться такая большая птица? Если ее заинтересовала наша помойка, то какая могла оказаться там?

…Они вернулись утром следующего дня. Три Ворона, такие же большие, как вчерашний гость. Они долго кружили в небе и почему-то не спешили опускаться. Мне сразу показалось, что их поведение не предвещает ничего хорошего. Я помрачнел – одним своим присутствием они давили на нервы, вынуждая сидеть в подвале, вместо того чтобы тренироваться в стрельбе из лука или заготавливать дрова. Ведь не исключено, что они только и ждут, когда кто-нибудь из нас окажется на открытом месте, чтобы напасть. В то, что они улетят просто так, как-то не верилось – пустые банки на мусорной куче, этих, вероятно, более чем прожорливых созданий никак не устраивали.