Выживший во тьме

В нескольких комнатах стеллажи рухнули на пол, и все, что на них находилось, теперь было разбросано по комнатам и коридору, образовав целые залежи, ходить по которым просто не поднималась нога. В трех секциях продукты отсутствовали – на стеллажах лежали рулоны тканей, пледы и множество одеял. Еще там было много ковровых изделий и искусственного меха в рулонах. Кроме того, я обнаружил второе ответвление – туда вела прикрытая дверь. За ней оказался узкий коридор с двумя дверями по обеим сторонам. За первой дверью было что-то вроде подсобного помещения. Здесь находился стол и пара табуретов, а также кое-какая мелочь – очевидно, для того чтобы их хозяева могли здесь перекусить в перерыв. Вторая дверь вела в холодильник. Едва я справился с запорами, как в нос ударил такой мощный запах разложения, что от отвращения меня едва не вырвало. Я сразу захлопнул дверь, но невыносимый запах еще долго преследовал меня, пока я спешно выбирался из этого коридорчика в основное помещение. Выждав некоторое время, пока специально подожженная ткань не вытеснит своей гарью запах тления, я вновь зашел в тот коридор и уже более внимательно осмотрел подсобку.

В шкафчике, который я не заметил сразу, обнаружилась сумка с рыболовецкими снастями – похоже, кто-то из рабочих собирался после смены пойти на рыбалку. То, что он только хотел это сделать, было видно по жестяной коробочке с останками сгнивших червей… Ни одежды, ни обуви, к великому моему сожалению, я не обнаружил – возможно, они хранились в другом подвале либо были завалены за поворотом, куда уже не было доступа. В углу подсобки валялось несколько здоровенных топоров – видимо, ими разрубали мясные туши, которые сейчас догнивали за второй дверью. Хорошо хоть, что вход туда прикрывался очень плотно! Среди больших топоров попалось и несколько поменьше и совсем маленьких – целый набор! Нашлись и ножи – около двух десятков, как мне показалось при неверном освещении. Они тоже разнились по виду и размерам и могли мне пригодиться. Кроме удочек и снастей, я обнаружил еще несколько ведер для воды, моток веревки – вещь крайне необходимую в моих скитаниях, – а также камни для заточки ножей и топоров.

Скорее всего, это только часть одного огромного склада – ведь магазин торговал не только продуктами. А может быть, я просто попал совсем в другой супермаркет… Я еще раз прошел по обоим направлениям и уперся в завалы. Мне повезло провалиться в подвал почти на середине, в уцелевшую при землетрясении часть. По межкомнатным стенам я определил, что это очень старый подвал – гораздо старше самого здания, над ним недавно возвышавшегося. Стены достигали метра в ширину – это объясняло, почему подвал выдержал такой удар стихии.

Я снова вернулся к лазу, через который проник в подвал. Его следовало укрепить, если я не хотел оказаться замурованным в хранилище при очередном толчке. Хоть стены и потолок убежища могли выдержать любой толчок, в отношении самого лаза этого нельзя было утверждать. Следовало выбраться на поверхность и поискать подходящий материал. Впрочем, тряхни так сильно, как в первый день, – и никакие стойки уже не помогут…

Я вылез наружу и на какое-то время ослеп – после темноты подземелья даже скудный свет, струившийся с сумрачного неба, казался очень ярким. Деревьев, из которых можно соорудить опоры, поблизости валялось предостаточно. Я догадался захватить с собой топор, и теперь вовсю орудовал им, подготавливая стволы, чтобы опустить их вниз. Увы, среди инструмента не нашлось пилы – она могла значительно облегчить работу. Что ж, приходилось довольствоваться тем, что есть.

Я вбил в лаз около двадцати стоек – этого могло хватить при не очень серьезном землетрясении. Рассчитывать, что они выдержат что-то очень мощное, конечно, не приходилось. Второй шаг – расширить лаз и сделать более удобный спуск: не вылезать же из подвала на четвереньках каждый раз, когда в этом возникнет необходимость. Покончив с укреплением хода, уставший, я спустился вниз и, довольный проделанной работой, а еще больше – тем, что осуществилась моя мечта, стал устраиваться на ночлег. Возле стеллажей валялось много деревянных ящиков; я составил их вместе, а потом накидал на них кучу одеял. Впервые за столько времени я смог скинуть с себя грязные лохмотья, в которых ходил уже почти три недели. Правда, следовало еще отмыть грязь – но это я отложил на следующий день. В подвале ощущался холод – даже больший, чем на поверхности. Я укутался в одеяла и прикрыл глаза. Усталость давала о себе знать…