Выживший во тьме

Я остро жалел, что так и не нашел настоящей обуви. Самодельные сапоги плохо выдерживали постоянную влажность, расползаясь после нескольких переходов. Их починка отнимала время, нужное мне для иных целей, – и в конце концов я нашел приемлемый вариант, удивляясь, что не додумался до него сразу. На этот раз я выбрал более крепкую подошву – из автомобильной покрышки. Это оказалось чрезвычайно трудно, но результат себя оправдал: я перестал беспокоиться, что обувь постоянно промокает. Однако это улучшение сразу компенсировалось новой проблемой: ноги стали скользить. Я постоянно падал, пока не догадался сделать насечки и слегка оплавить низ обуви; после этого ходить стало намного легче.

Приходилось следить за оружием. Влажность и дожди плохо сказывались на металле, и я сшил чехлы. Топор как основной инструмент висел на перевязи за спиной вместе с мешком. Копье я носил в руках – пользовался им как шестом, чтобы перепрыгивать через большие рытвины и ямы. Ножи, лезвия которых на славу были отточены на привалах, тоже хранились в ножнах – я изготовил их из плотной материи, в изобилии лежавшей в тюках в подвале. Я не разводил больших костров: редко встречавшиеся уцелевшие деревья – слишком явный знак того, что топливо следует поберечь. Кто знает, на сколько мне его может хватить? Правда, иной древесины валялось в изобилии – в виде обломков. Но все же я думал и о будущем…

Хорошо хоть то, что эти сумерки не превращались в настоящую ночь – в былое время в темноте я вряд ли смог далеко уйти. А так – практически одно и то же освещение что утром, что вечером. Я больше не следил за сменой времени суток по наручным часам, окончательно перейдя на «собственные». Ощущение хода времени развилось очень остро, но все так же не сочеталось с тем, что показывало табло. Я не раз ловил себя на мысли, что ночь, середину которой показывали часы, даже не начиналась… Это тоже оставалось загадкой.

В этот раз я взял с собой импровизированную палатку – самую плотную ткань, что смог найти среди рулонов на стеллажах. Где-то мне приходилось встречать упоминание, как сделать материал непромокаемым. Следовало смешать мыло, воск или парафин, все это нагреть – и дать ткани вылежаться в этом составе несколько часов. Пропитав ее таким образом, я добился некоторого эффекта: вода стекала по поверхности, почти как по зонту. Теперь появилась надежда, что это убережет во время ливня, если негде будет укрыться.

Вряд ли путешествие по руинам можно считать приятной прогулкой – острые грани камней, торчащие куски железа и жести, оконное стекло, провода… Все это постоянно цеплялось за ноги, затрудняя и без того непростое продвижение вперед (присыпанные трещины и рытвины, слегка смерзшиеся и заполненные водой ямы никуда не делись). И я постоянно был начеку, выбирая, куда можно поставить ногу без опаски провалиться… Все это изменится, когда висящая в небе взвесь окончательно осядет на землю. Но пока осторожность не мешала.

Я мог одолеть не более пяти-шести километров за переход, а потому предполагал, что путь до берега реки займет не менее трех дней. Предположение почти оправдалось: я вышел к берегу на исходе четвертого считая с момента выхода из убежища. Добраться сюда быстрее не смог бы никто – а я считал, что передвигаюсь очень скоро. Кроме того, я один раз остановился на несколько часов, заинтересовавшись непредвиденной находкой. Пришлось заночевать под естественным укрытием, которое трудно даже описать: навес из перевернутых машин, упавших столбов, шифера – и пластов грязи над всем этим. В этом укрытии я наткнулся на множество книг – видимо, их выбросило откуда-то взрывом, и они целыми кипами упали сюда и теперь грудой лежали вперемешку с полками.

Все верхние книги были залеплены грязью и основательно размокли. Но, покопавшись внутри кучи, я смог извлечь несколько более или менее целых и даже с нерасплывшимся текстом. В основном попадалась художественная и учебная литература. Я бы предпочел найти что-нибудь более подходящее к случаю: очень надеялся, что увижу какой-нибудь лечебник. Иметь кучу лекарств и не знать, как ими пользоваться, – обидно. К сожалению, ничего подобного не нашлось, и я выбросил находки обратно. Было неинтересно читать о том, что случилось (или не случилось) с кем-то там, далеко от реальности, в которой я сейчас находился. Настолько все это сразу оказалось не то…

На всякий случай я отметил это место: воткнул длинный шест прямо в кучу, решив, что когда-нибудь займусь ею и покопаюсь здесь более основательно. Но в душе сомневался, понимая, что это обещание вряд ли будет исполнено. Мудрость и логика мыслей, изложенных на этих страницах, не подлежали сомнению – но нужны ли они теперь?