Выживший во тьме

Я остановился на возвышении. Нет, здесь ничего не изменилось. Река не восстановилась, и воды в ней не стало больше. Но я не зря проделал этот путь. Приобретение нового знания тоже что-то значит. Отсюда можно было увидеть противоположный берег – пусть затемненный и тусклый, но я его различал. На том берегу тянулись такие же угрюмые и безжизненные развалины, как те, в которых я провел эти месяцы. Стоило ли еще их добавлять к своим? Единственное, что я мог сделать, – прибавить к нарисованной в подвале карте парочку дополнительных штрихов. Еще одна безрадостная ночевка на бывшем берегу – и я отправился назад. Переходить на ту сторону почему-то не хотелось…

Возвращение стало тоскливым. Я не нашел то, что искал, и с каждым днем надежды на встречу с людьми уменьшались… Вернувшись в подвал, я предался унынию. Зачем все, если нет никого? Представить, что я действительно последний… нет, это хуже, чем любой кошмар! Едва прошли короткие секущие дожди, как я снова собрался в поход, и теперь путь лежал на юго-восток. Я уже знал, как выглядят северная и центральная части. Оставалось исследовать южную окраину, чтобы иметь четкое представление обо всем, что там находилось. И мне хотелось узнать, как далеко простирается болото, которое видел возле провала.

Сборы не заняли много времени. Оружие, консервы, веревка – я стал брать и ее, после того как не смог спуститься в одну из трещин, на дне которой меня что-то заинтересовало. Кое-что из аптечки, вода, запасная обувь… Все снаряжение весило прилично, но полагаться на то, что я смогу найти необходимое в странствиях, не приходилось. Слишком часто убеждался в том, что это неосуществимо. Теперь хлопья падали с грязного и мокрого неба гораздо реже, чем в первые дни, но и тех осадков, что уже выпали, хватило с избытком, чтобы надежно упрятать все под собой.

Я не стал сразу спускаться ниже – к границам города на юг. Вместо этого снова прошел уже известным маршрутом; лишь отойдя от подвала на расстояние, равное двум дням пути, стал заворачивать южнее. Город закончился внезапно – развалины сменились пластами перевернутой земли. Они были гораздо меньше холмов, образовавшихся в городе, и со временем могли выровняться и принять более равнинный вид. Этому способствовали проливные дожди – они опять зачастили, и приходилось прятаться от воды в укрытиях.

Похоже, что землю проборонили гигантским плугом. Иного объяснения я не находил. Проборонили – и забыли разровнять… Взрыхленная территория простиралась далеко, охватывая все видимые пределы города полукольцом. Скорее всего, выйди я сразу на юг от своего холма, – уперся бы в эту перепаханную пустошь сразу. При достаточно скудном свете становилось ясно, что подобная картина ждет везде. Где-то там, за пределами видимости, за этой разрытой степью и могли находиться горы. Мне даже показалось, что я вижу их снежные шапки, – но, сколько ни напрягал глаза, убедиться в этом не смог. Видимость хоть и улучшилась, но не настолько. Самое большее, на что можно было рассчитывать, – пятьсот, шестьсот метров. Далее пелена.

Я опустил глаза вниз – и обнаружил, что земля под ногами стала чуть ли не желтой, отчего я вначале испытал легкий шок. Набрав горсть, помял ее в ладонях и убедился, что это все-таки земля, а не песок: структура почвы не изменилась. Мне стало не по себе: вдруг она поражена радиацией – и настолько серьезно, что даже прикосновение к ней может вызвать заболевание? Я сразу разжал пальцы, и земля осыпалась к моим ногам.

Что-то заставило меня еще раз нагнуться. Среди комочков, растертых в ладонях, обнаружилось несколько вкраплений, похожих на кусочки расплавленного стекла с неровными закругленными краями. Вероятно, все уничтожавшая на своем пути огненная волна от чудовищного взрыва пронеслась именно здесь… А значит, взрыв, чей грибовидный столб стоял у меня перед глазами, мне не привиделся: он действительно был. Огненный вихрь, затмивший собой весь горизонт, теперь вспомнился так отчетливо, что сомнения просто улетучились…

Я задумался. Мои странствия показали: вся сила взрыва почему-то оказалась направлена не в разные стороны, что было бы логичным, а в сторону от самого города. Это было видно даже во время взрыва – и сейчас я вспомнил это. Шапка, сорвавшаяся с верхушки атомной ножки, медленно и неудержимо валилась куда-то сюда – в те места, где я сейчас находился. Нет, конечно, она затронула и город… Особенно – воздушной волной! Но самая смертоносная, лучевая – что, если она сильнее всего проявилась именно здесь? От волнения я снова выронил землю… а потом горько усмехнулся. Смерть… Она столько раз была со мной, что я успел к ней привыкнуть. Возможность погибнуть предоставлялась неоднократно. Пришло в голову и другое: а что, если это излучение и погубило все живое, пока я был в подземелье метро? Все это непонятно и сложно. Разобраться, не имея никаких специальных знаний, рассуждая как дилетант… Я решил, что если и умру, то не от радиации – если бы она мне угрожала, то я был бы мертв давным-давно.