VZ. Портрет на фоне нации

Наиболее обсуждаемая сегодня (политологами, более откровенными политиками и украинскими публицистами) версия — навязываемая Украине кореизация. Она впервые выплыла в январе 2023 года, когда секретарь СНБО Алексей Данилов заявил: «Нам сейчас предлагают корейский вариант. Так называемая условная 38-я параллель. Вот здесь такие украинцы, а здесь не такие украинцы».

38-я параллель — линия между КНДР и Южной Кореей. Это будет означать мир в обмен на территории, превращение четырех отторгнутых от Украины областей в аналог Северной Кореи, только вдвое меньше, и постепенное установление худого мира; разумеется, Южная Корея не чувствует себя в безопасности, но американцы гарантировали ей неприкосновенность. Уже звучат мнения из аппарата НАТО (впрочем, немедленно дезавуированные Столтенбергом и иными первыми лицами альянса), что Украине предложено членство в НАТО при условии ее территориальной цельности, то есть отхода к России спорных территорий. Хотя — какие и для кого они спорные? Захваченные, с референдумами под дулами, со стиранием с лица земли Мариуполя, трагедия которого затмила все ужасы Вьетнама и Сирии. Кореизация нравится некоторым американским республиканцам, кажется оптимальным выходом Генри Киссинджеру (давнему путинскому лоббисту) и устраивает венгерского премьера Орбана. Кореизация кажется неприемлемой англичанам и, как можно судить по публичной риторике, Байдену. Кореизацию никогда не примут украинцы, хотя их усталость от войны возрастает быстро и накапливается как снежный ком. Правда, отступать им некуда. Относительно реальности этого варианта я говорил со многими экспертами, и на мои слова о том, что Украина никогда его не примет, они отвечают почти единогласно: «Примет. Нажмут — и примет».

Это звучит убедительно, потому что экономика Украины в огромной степени зависит от Запада, а военная мощь — тем более, хотя главной военной силой Украины остается мотивированность ЗСУ и военное искусство генералитета. То есть для проталкивания этого варианта могут понадобиться еще месяцы войны и тысячи жертв, плюс смена власти в Вашингтоне, на которую в России сильно рассчитывают, и политический кризис в Украине. Тогда возможен вариант, который широко освещается российской политологией: Зеленский завершает войну на условиях территориального раздела и платит за это немедленным уходом в отставку. Тем самым он заплатит за мир политической карьерой и личной репутацией, а в Украине установится зыбкое перемирие, которое закрепит статус-кво либо до смены власти в России, либо до новой смены власти в США.

Верю ли я в этот вариант? Давно наблюдая за Зеленским и пытаясь реконструировать его психологию — нет. Для него репутация важнее жизни, а потому заканчивать войну таким политическим компромиссом он не будет. Он понимает, что главным ресурсом Украины является вера, а веру страны в себя именно такой вариант подорвет необратимо. Для страны, готовой скорее исчезнуть, чем унизиться, кореизация не пройдет, и прав Залужный, говоря: если прекратится американская помощь — будут воевать одни. Надо будет погибать — погибнут.

Думаю, после войны Зеленскому крайне трудно будет сохранить пост, а самое главное — он совсем не будет в этом заинтересован, поскольку на Украину сразу обрушатся все проблемы, которые отодвинула война. Справляться с ними в мирное время, как мы увидели, Зеленский при всем наработанном авторитете не способен, хотя и Украина успела сильно измениться. Навалившаяся усталость может привести к дезорганизации, компромисс — пусть и необходимый, и спасительный, и на приличных условиях — к разочарованию, и расплачиваться за него будет Зеленский, ровно как Черчилль в сорок пятом.

И вот такой сценарий представляется мне оптимальным: он уедет отдыхать, заглянет в Голливуд и сыграет там главную роль в блокбастере «Зеленский». Если Финчер в 2010 году снимал кино о Цукерберге — кто мешает тому же Финчеру (а лучше Кирюшенко, у него есть опыт работы с этим актером) сделать кино о Зеленском? Я почел бы за честь не просто писать диалоги в эту картину или обсуждать сценарные повороты, а выполнять на этих съемках любую техническую работу. Такой фильм взял бы Оскара, и этот Оскар был бы для Зеленского высшей наградой от мирового зрителя — думаю, более престижной, чем Нобелевская премия мира, которую ему все равно не дадут.