Взгляд василиска

Перспектива была хорошо освещена частыми с желтоватым светом уличными фонарями, да и неоновые рекламы вместе со светом из окон домов вносили свою лепту. Но как раз минут за десять до появления здесь Вадима пошел дождь, и стражи порядка, почему-то не оставшиеся в машине, раз уж решили не входить в дом, набросили на головы капюшоны плащей и, вероятно, поэтому Реутова не увидели. Зато он, едва осознав, что за зрелище открылось его глазам, тут же спрятался за припаркованными автомашинами и, стараясь не привлекать своим поведением внимания водителей проезжающих мимо машин, начал осторожно приближаться к полицейскому «Запорожцу». Сейчас он досадовал только на то, что не захватил из «Дончака» спрятанный под водительским сидением «чекан», но, с другой стороны, не маньяк же он, в самом деле, чтобы разгуливать по городу с автоматом?! Тем более, что марголин-то был при нем. Но мысли нет-нет да сворачивали в привычную колею. Оно и понятно, нервы при виде полицейских напряглись, а с автоматом, как ни крути, было бы куда как надежнее.

— Ну скоро они там? — спросил между тем один из стражей порядка, закуривая сигарету, что сделать было, учитывая усиливающийся дождь, совсем не просто.

— А черт их знает, — пожал под плащом плечами второй. — Ты, Петрович, другое мне объясни. За каким хером они нас прямо тут, у парадного, оставили. По идее, засаду надо было ставить и брать этого маньяка тепленьким.

— Да не придет он сюда, — ответил первый, выдыхая из-под капюшона плотное облако табачного дыма, перемешенного с паром от дыхания. — Слышал, что Кузьмин сказал. Хитрый он, сам в капкан не полезет. А вот если мы его девку возьмем…

Слушать дальше Вадим не стал. Ему уже и так сказочно повезло, что те, кто планировал операцию по захвату Полины — а уж как они вышли на этот адрес совсем другой вопрос — то ли перемудрили, то ли не продумали до конца свои действия, но, в любом случае, они предоставили Реутову великолепный шанс переиграть ситуацию в свою пользу.

«В поддавки играют?» Но по ощущениям никакого подвоха здесь не имелось, а случилось обычное головотяпство используемых в темную полицейских. Во всяком случае, инстинкты, взведенные тревогой за Полину на «товсь», молчали, и Реутов, не раздумывая более о причинах выпавшей на его долю удачи, начал действовать. Он только подумал вскользь, бесшумно просачиваясь между плотно стоящими у тротуара автомобилями, что очень вовремя вернулся от Комаровских, но в следующее мгновение все мысли уже вымело из головы волной адреналина, и он «пошел».

«Проходами» такие пробежки под огнем назвал как-то в самом начале войны хорунжий Титов, служивший до призыва в армию актером в Саркельском Русском драматическом театре. Показалось смешно, особенно если учесть, что разговор происходил ночью после боя, в котором каждому из них пришлось выполнить по нескольку подобных «проходов» и при этом удалось уцелеть. Но слово запомнилось, а потом и прижилось, и, если бы Реутов способен был сейчас оценивать свои действия со стороны, он обязательно назвал бы свой рывок «проходом». Но он на такое способен не был, и времени на рефлексии у него не оставалось тоже.