Взлёт над пропастью. 1890-1917 годы.

С 1905 года в системе исполнительной власти появляется Министерство торговли и промышленности, выделенное в самостоятельную структуру из Минфина. Руководящие позиции в нём занимают бывшие минфиновские чиновники. Те же руководители нового министерства В.И. Тимирязев, С.И. Тимашев как государственные деятели состоялись ещё в финансовом ведомстве. Должность товарища главы Минпромторга в 1911–1914 годах занимал П.Л. Барк, ставший затем первым лицом в Министерстве финансов. Вместе с тем в Министерство торговли и промышленности был привлечён и ряд других специалистов, обладавших высоким профессионализмом. Например, М.А. Остроградский начинал службу в системе МВД, где занимался вопросами страхования фабричных рабочих, что являлось настоятельным требованием времени. После учреждения Министерства торговли и промышленности эта тематика была передана туда и с 1906 года Остроградский становится товарищем министра. Он координирует всю работу по подготовке рабочего законодательства, с помпой принятого затем Госдумой[493]. Но настоящей гордостью министерства довелось стать профессору Д.П. Коновалову. Талантливый ученик знаменитого Д.И. Менделеева был блестящим химиком и популярным преподавателем, чьи лекции проходили с аншлагом[494]

. Его научная карьера протекала в Петербургской горной академии им. Екатерины Великой, где накануне первой русской революции он занял пост ректора. Столкнувшись с беспорядками, Коновалов решил обуздать кипевшие в аудиториях страсти. Но студентов поддержал ряд преподавателей, возник конфликт, по итогам которого ректор решил покинуть учебное заведение[495]. Однако его вскоре пригласили в формирующееся министерство, предложив важный пост директора горного департамента. В 1910–1916 годах Коновалов — товарищ министра, разрабатывает новый горный устав, курирует нефтяной комплекс, уже тогда набиравший силу.

Но всё же сердцем финансово-экономического блока всегда оставался правительственный флагман в лице Министерства финансов. Его кадровая характеристика невозможна без освещения ключевых подразделений ведомства — Особенной канцелярии по кредитной части и Государственного банка, составлявших центр управления финансовой системой Российской империи. Начать следует с кредитной канцелярии, где рассматривались уставы учреждаемых коммерческих банков, включая городские, земельные и общества взаимного кредитования. Она служила связующим звеном между частным сектором и системой государственных банков (Госбанком, Дворянским и Крестьянским банками)[496]

; здесь готовились материалы по государственным займам, по выпуску облигаций железнодорожных компаний, гарантированных государством. С конца XIX столетия значение кредитной канцелярии резко возрастает, а функции постоянно расширяются: объём проводимых операций составлял сотни миллионов рублей, превосходя потенциал любого банковского учреждения России[497]. Сотрудникам этой важнейшей структуры была свойственна торгово-промышленная психология, далёкая от придворных стандартов, о чём говорилось выше[498]

. Примечательно, что деятельность кредитной канцелярии как организационной структуры привлекла внимание за рубежом. Французское правительство даже проектировало в своём министерстве финансов аналогичное подразделение, которое занималось бы операциями всех кредитных учреждений страны по системе, действующей в России[499].

Учитывая огромное значение этого учреждения в экономической жизни страны, не может удивлять, что историографии практически неизвестны его руководители. С 1894 по 1908 год директором кредитной канцелярии был Б.Ф. Малишевский. Он получил физико-математическое образование в Варшавском университете и защитил там диссертацию; затем служил в Обществе Юго-Западных железных дорог, где столкнулся с Витте; став креатурой последнего, оказался на руководящей должности в Минфине[500]

. В заслугу Малишевскому ставили разработку специальной таблицы платежей и погашений по иностранным займам, объём которых в эти годы значительно возрос[501]. После отставки Витте положение чиновника стало ухудшаться, что отразилось как на его здоровье, так и на умственных способностях: он даже не смог присутствовать в Сенате, куда был переведён[502]. Правда, Малишевский никогда не считался своим среди столичной финансовой элиты, среди сотрудников кредитной канцелярии, высококлассных специалистов, прекрасно знакомых между собой.