Взлетающий Демон Врубеля

Спустившись, Анисин расспросил, с кем супруги общались в последнее время. В основном это оказались дачники, которые покупали у Зины овощи и куриные яйца. В поселке было известно, что Зина охотно продает выращенное на участке – это был ее маленький бизнес. Когда Анисин попросил перечислить приходивших за покупками в последние три дня, Зина назвала ближайших соседок Милу и Лелю, сотрудника краеведческого музея Виктора Муркина и журналиста Валерия Скуматова. Двух последних привел давний покупатель Костя Разумов.

При упоминании Муркина Анисин сделал стойку, ведь со вчерашнего дня молодой человек негласно подозревался в убийстве. Что ж, это он удачно сюда зашел. Будет теперь повод обратиться к Муркину, поговорить с ним. Возможно, удастся что-то об убийстве выяснить. Проникновение на чердак, вообще говоря, не очень взволновало Анисина, он не собирался всерьез искать этого мелкого жулика. Мало ли, может, какой-то дурак и впрямь думает, что старики богаты, хранят на чердаке золото, вот и залез проверить? Скорее всего, так и есть. Ну ладно, убедился – больше не полезет.

Он провел с супругами Нестерук профилактическую беседу, посоветовал опять завести собаку и ушел. Дело уже к вечеру было.

На следующий день с утра Анисин отправился на Московскую улицу – там этот подозрительный Муркин гостил у Кости Разумова.

Московская улица – относительно новая в Талашкине. Расположена она сразу при въезде. Живут здесь по преимуществу не коренные жители, а приезжие из Смоленска и даже Москвы. Поэтому и название – Московская. Дома строятся тут новые, двухэтажные, с удобствами – коттеджи. Несмотря на хорошие дома, улица производит не слишком благоприятное впечатление. Многие дома находятся в процессе строительства, из зелени только запущенный яблоневый сад советских времен у начала улицы. За ним давно уже никто не ухаживает, яблоки здесь собирают только случайные приезжие из Смоленска – для себя и для продажи – и делают это варварски: специально ломают большие сучья, чтобы удобнее было собирать.

Анисин на эту улицу заходил редко. В доме Разумовых вообще никогда не был. Знал, впрочем, что живут они здесь второй год. На зиму уезжают. Родители работают в Смоленске, а сын студент.

Костю и Витю Анисин застал во дворе за домом. Приятели сидели на лавке по разные стороны большого деревянного стола, каждый занимался своим делом. Костя читал, а Витя… Анисин с удивлением увидел, что молодой человек режет незрелые зеленые яблоки и нанизывает их на длинную нитку, чтобы посушить.

«Хозяйственный, блин… – подумал участковый. – Надо же!» При его появлении громко залаяла большая лохматая собака.

– Муха, молчать, свои, – обратился к ней Костя, и собака тотчас умолкла. – Проходите, Михаил Степанович.

«Знает меня, молодец», – отметил участковый, но все ж представился громко, по форме:

– Анисин, здешний участковый. – И даже удостоверение вынул, помахал.

– Садитесь! – пригласил Костя.

Участковый сел на лавку, посередине. Его больше Муркин интересовал, чем хозяин, – он за Муркиным и наблюдал вполглаза. Видно было, что тот сильно заволновался. Перестал резать яблоки, вылез из-за стола, пошел зачем-то, собаку погладил. Кажется, собирался вообще незаметно удалиться.

«Эге! Рыльце-то в пушку!» – отметил про себя участковый волнение подозреваемого. И пригласил Витю подойти. Теперь сидели втроем за дачным столом. Муркин при этом продолжал волноваться, да и Костя как-то беспокойно себя вел.

– Михаил Степанович, – начал Костя осторожно, – нам сказали, что этот сад бывший колхозный, а теперь никому не принадлежит. Яблоки еще не созрели, но падают. Вот мы и решили, что можно немного падалиц собрать.

Анисин аж поперхнулся. Он не сразу понял. Это что, они из-за яблок, что ли, разволновались? А поняв, махнул рукой.

– А, собирайте, сколько хотите! Все равно все прахом идет! Не ухаживает никто, никому этот сад не нужен. Если б на переработку куда-то можно было сдать, а так у всех свои яблоки, эти не нужны никому! Сушите на здоровье! Сад ничей! Я к вам по другому совсем делу пришел. Знакомы ли вы с Зиной Нестерук?

Костя кивнул:

– Мы у нее овощи покупаем и яйца.

Тут надо заметить, что Анисин в своей полицейской практике часто применял открытый им самим метод игры с допрашиваемым. Он мог принимать на себя разные роли – особенно ему удавалась роль деревенского простачка. И сейчас Анисин решил притвориться немного, дуриком представиться – так иногда легче узнать важные детали. Кроме того, он решил, что для пользы дела необходимо заложить Зину: от нее не убудет. А если молодые люди причастны к происшествию с Зининым чердаком, они подхватят его наговор.

– Вот я и хочу вас расспросить, какое она на вас впечатление произвела. Адекватна ли? – спросил Анисин. – Человек ведь уже пожилой… Утверждает, что ходит у нее кто-то ночью по чердаку! Ну кто там может ходить, тем более лестницу они в дом забирают. Привидение, что ли?! Вы люди образованные (он с демонстративным уважением покосился на книжку, оставшуюся лежать на лавке – учебник «История русской журналистики») – может, заметили что.