Взрослые игры (СИ)

Тот посмотрел на служащего авиакомпании так, словно только что проснулся:

- Я?…

- Да, господин. Вы стоите здесь уже двадцать минут с билетом в руках… Так вы будете подниматься на борт самолета?

- Я… Нет, нет, - на лбу Юки пролегла глубокая морщина, под глазами обозначились тени. – Я не лечу. Снимите мой багаж с самолета.

Ему казалось невыносимой мысль находиться больше пятнадцати часов среди толпы людей в замкнутом пространстве без права на одиночество. В том состоянии, в которое он впал после разговора с Акутагавой, Юки бы просто сошел с ума в самолете. Потерял бы над собой контроль и впал в банальную истерику…

Забрав свою дорожную сумку, он добрался до отеля, где снял на неопределенное время этот номерок, в котором пахло пылью и старой штукатуркой. Потом, опять-таки словно во сне, Юки отправился в ближайший магазинчик и купил себе несколько бутылок вермута. Он напился до беспамятства. Воскресным утром Юки очнулся в отвратительном состоянии и больше часа обнимался с унитазом. Потом снова пил и пил – пока в голове не перестала пульсировать боль… Сейчас, пьяный, он валяется на кровати, впав в прострацию…

Иногда из его глаз выбегали слезинки, скатывались на измятую подушку, оставляя на коже соленые следы – которые, высохнув, вызывали ощущение шершавости. Мобильный телефон валялся рядом, иногда подавая сигналы, но Юки не обращал на него внимания. До него много раз пыталась дозвониться Бэтси, набирая его номер раз за разом. Он не собирался перезванивать – и не только потому что сейчас был в стельку пьян. После того, что ему рассказал Акутагава, Юки решил раз и навсегда оборвать всякие отношения с семейством Мэкиен. Ради безопасности Акутагавы.

Акутагава…

Пятничным вечером Юки действовал как на автопилоте. Тэкесима и Сугавара доставили его обратно в «Тэймей» и уехали, коротко попрощавшись. Как будто повторились события пятилетней давности – телохранители отвезли Юки туда, куда он собирался попасть, и предоставили самому себе… Юки забрал свои вещи из «Тэймей» и переехал в дешевый отель, откуда на следующий день намеревался отправиться в аэропорт. Он провел там ужасную ночь – его мучила бессонница и приступы отчаяния. Он был доведен до ручки и, в результате, из аэропорта Нарита вернулся обратно в отель…

Он пил, думал об Акутагаве и снова заливал в себя алкоголь…

Акутагава…

Он так холодно разговаривал с Юки. Даже тогда, когда рассказывал о том, что пять лет считал его мертвым!… Акутагава обвинял Юки! Обвинял в том, что тот сбежал и тем самым доставил ему хлопоты. И Юки действительно почувствовался себя виноватым… Смешно, Юки умудрился рассердить его даже спустя столько лет после разлуки! Когда за ним приехали Тэкесима и Сугавара и сопроводили на виллу Угаки, он ожидал чего угодно, но только не ледяного спокойствия со стороны Акутагавы и последующего: «Думаю, не стоит тебя дольше задерживать. Всего хорошего…»

Юки замутило. Чтобы не заблевать постель, он вынудил свое тело подняться с кровати и отправился к унитазу. Но тревога оказалась напрасной – желудок стойко перенес рвотные позывы и успокоился. Юки принялся ополаскивать лицо в раковине, а перед его глазами окружающим мир танцевал, крутясь в головокружительном вальсе.

Почему всё так получилось? Этот вопрос Юки задавал себе уже два дня подряд.

- Я люблю тебя, Акутагава… - простонал он, закрывая глаза, чтобы не видеть пьяной свистопляски.

«Что за глупости ты говоришь! - тут же съехидничал в ответ внутренний голос. – Сейчас это уже не имеет никакого смысла. Почему? Потому что ты хотел, чтобы всё было кончено, вот всё и кончилось на самом деле. В том ты совсем недавно убедился окончательно… Разве ты не должен быть счастлив? Акутагава ясно дал тебе понять, что не собирается тебя преследовать снова…»

- Я… Я не думал, что…

«Ты не думал, что, притащив тебя на виллу, он почти тот час же выпустит тебя оттуда, да? Ладно, Юки, не отпирайся – тебе хотелось, чтобы он силой удержал тебя. Ты можешь сколько угодно произносить пафосные памфлеты о том, что не сожалеешь ни о чем и что сам себе хозяин - но в глубине души ты знаешь правду. А правда такова: в пятницу ты был уверен, что Акутагава сделает шаг к возобновлению вашей связи. Когда он повел тебя в оранжерею, ты пошел за ним добровольно. Ты точно знал, что сначала посопротивляешься немного для вида, но потом позволишь ему всё, списав свою слабость к нему на внешние обстоятельства – вилла принадлежит Акутагаве, всюду его люди, у тебя нет выхода… Признай, ты хотел этого!… Но, случись такое, для тебя многое бы сразу же усложнилось - ведь ты ушел от него пять лет назад…»

- Я ушел, потому что не мог остаться.